ХРОНИКА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ. Крымск

КРЫМСК. ХРОНИКА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ

Общероссийская профессиональная психотерапевтическая лига выражает благодарность авиакомпании S7 airlines в лице генерального директора Объедкова Владимира Николаевича и директора представительства авиакомпании в городе Иркутске Зюбра Александра Андреевича за помощь в доставке психологов и психотерапевтов ОППЛ для работы в зоне чрезвычайной ситуации в городе Крымске!

Авиакомпания оперативно откликнулась на просьбу ОППЛ о помощи! И шестеро опытных специалистов Иркутска смогли выехать в Краснодарский край, чтобы присоединиться к команде психологов и психотерапевтов, оказывающих помощь пострадавшим от затопления.

Благодарим также всех сотрудников авиакомпании S7 airlines, которые содействовали организации психологической помощи населению Крымска и участвовали в организации процесса перевозки наших специалистов в зону ЧС!

Сайт авиакомпании S7 airlines www.s7.ru

С уважением, Центральный совет ОППЛ

Заметка о деятельности психологов в Крымске.
Фурцев И.С., психолог, консультативный член ОППЛ, г. Чита

Когда впервые оказываешься на улицах городка, почти сразу же замечаешь напряжение в лицах людей, бредущих по улицам. Напряжение и безрадостность. Только лица и смех детей всё такие же яркие, звонкие, беззаботные.

«Это надо было видеть» «Это был настоящий ад» «Как дальше жить?» «Какой смысл что-то делать? Зачем? Чтобы очередное затопление смыло всё это, как будто и не было?» «Вся жизнь разделилась границей “до” и “после”»

Подобные заявления были характерны для всех жителей Крымска, пострадавших в результате наводнения. Чувство безысходности, незащищённости, или даже брошенности, обида на власть, растерянность и невозможность найти выход из сложившейся ситуации.

Психологи и психотерапевты, добровольно прибывавшие в Крымск чтобы оказать профессиональную помощь и поддержку населению, конечно, были готовы к подобного рода настроениям. Однако оставаться в позициях объективности, безоценочности и абсолютного принятия, как то требуется от специалиста, кажется, не удалось никому. Каждая вечерняя планёрка проходила не только в рамках решения профессиональных вопросов, но и в горячих дебатах относительно произошедшего, в обсуждении сложных случаев, с которыми приходилось сталкиваться почти ежечасно, в пересказах невероятных историй о чудесных спасениях и холодящих душу трагедиях. От этого очень быстро эмоционально выгорали и истощались даже самые опытные, и редко кто мог без отдыха и, не сбавляя темпа отработать хотя бы одну неделю.

«С момента наводнения я никак не могу придти в себя. Тревога! Непонятная тревога! Почти совсем не сплю. Всё просыпаюсь, вскакиваю посреди ночи, включаю свет, чтобы убедиться, что всё в порядке, нет ли воды. Вода! Я так её боюсь! Каждый раз, как закрываю глаза, вновь вижу наводнение, и охватывает необоримый ужас!»

Помимо страха воды и боязни повторного наводнения наиболее частыми жалобами стали бессонница, потеря аппетита, повышение давления, обострение всевозможных соматических заболеваний, хроническая усталость, проблемы с концентрацией внимания и памятью, апатия и потеря жизненных смыслов. Количественно явно преобладала вторичная травматизация — жители, героически пережившие само наводнение, с трудом примирялись с бюрократическими тяжбами, со скупостью, отстранённостью и отмалчиванием властей, с отсутствием крыши над головой.

Каждый специалист брал на себя несколько улиц, которые обходил в течение дня, раздавая листовки, общаясь с людьми, предлагая свою поддержку и помощь, записывая адреса, имена, телефоны. Специалисты оказывали помощь как здесь же, на месте, так и предлагая, в случае необходимости, долгосрочную терапию. В день каждый специалист успевал отработать минимум с четырьмя — пятью людьми.

Несмотря на природное добродушие, подвижность и контактность местных людей, многие из них после наводнения внутренне закрылись, и всевозможные аффективные реакции так и остались не отреагированными, засев глубоко в душе, или просто оказавшись отставленными на неопределённый срок, сокрытыми за маской силы и невозмутимости. В этом случае специалисты старались в ходе беседы либо ненавязчиво создать зону безопасности и доверия, подталкивая тем самым раскрыться и отреагировать скрытые эмоции, либо поддержать человека, давая обратную связь, что услышали и оценили его выдержку и стойкость, вселяя дополнительную уверенность в своих силах и способностях.

Огромное количество обращений касалось детей. Ребёнок стал плохо спать, появились страхи и слезливость, изменилось поведение, стал замкнутым, агрессивным… И за такими обращениями не раз и не два обнаруживалась также потребность в консультации у его родителей, не желавших напрямую просить об этом.

Люди остаются людьми. Психологи отмечали, что в ходе работы очень часто за озвученными проблемами, связанными с наводнением, вскрывались другие, более глубокие запросы, относящиеся к личностным и семейным проблемам. И консультации по таким вопросам приносили явные позитивные изменения в самочувствии клиента.

Отголоски случившегося будут ещё долго звучать на улицах и в сердцах крымчан. В профессиональной психотерапевтической помощи и психологической поддержке продолжают нуждаться. И многие специалисты из самых разных уголков нашей необъятной родины с готовностью откликнулись, продолжая пребывать в Крымск. Мы желаем им удачи в этом благородном деле.

Фурцев И.С., психолог, консультативный член ОППЛ, г. Чита
июль 2012

Быть рядом…

Потерять всё и остаться не с чем. Пережить утрату — это всегда тяжело. При наводнении в Крымске было затоплено практически 70% всей площади города. Когда я узнала, что собирается инициативная группа психологов в зону ЧС и можно поехать с ними, то ни минуты не сомневалась. Мы прибыли туда, стояла изнуряющая жара. Всё уже высохло, но город буквально находился в руинах: разрушенные дома, толстый слой ила, высохший под лучами солнца и растрескавшийся. По некоторым улицам, особенно в будни дни, ходить было немного жутковато, ощущение, будто попал в безжизненную пустыню.

Нашей первоочередной задачей было информирование людей о том, что они могут воспользоваться психологической поддержкой, и создание базы на долгосрочную терапию. Мы обходили все затопленные районы города, общались с людьми, оставляли номера нашего координатора, и если кому-нибудь нужна была срочная помощь, конечно, мы были рядом.

В один из таких дней произошла моя встреча с одной женщиной, с первого взгляда она достаточно хорошо справлялась с происшедшим, но я решила с ней поговорить более подробно. Узнала, как она себя чувствует, спросила, не нужна ли кому-нибудь из её знакомых или друзей психологическая поддержка, рассказала, что наша служба будет работать вплоть до декабря.

Сначала она отнеслась с недоверием. И говорила о том, что хочет пойти к невропатологу, чтобы он выписал ей подходящие лекарства. Я постаралась объяснить ей, что сейчас существует множество методов, которые позволяют вывести человека из стрессового состояния без лекарственных препаратов. По ходу нашей беседы она немного начала расслабляться и пригласила меня в дом.

Первоначальный запрос женщины, следующий из её рассказа, был страхом вновь потерять всё нажитое имущество.

— Я ландшафтный дизайнер, у меня был великолепный сад. А вода унесла всё! И из дома всё вынесла, напрочь! Все вещи, бытовую технику, фотографии близких людей. Вместе с окнами вынесла. А ведь если такое повториться ещё раз, то я вряд ли переживу.

Больше всего в таких ситуациях, люди нуждаются в том, что бы их просто выслушали, были с ними рядом, оказывали настоящую человеческую поддержку.

После её рассказ приобрёл совсем другую эмоциональную окраску, она почти перестала плакать и в её глазах появилась небольшая искорка надежды. Она рассказала, что её друзья из разных концов России очень её поддерживают, высылаю деньги, звонят. И стало ясно, что материальный аспект всего происходящего для неё не так сильно важен.

— В первые дни после наводнения, мы с дочерью не могли спокойно заходить в дом. Неделю практически я выпивала, для того что бы было возможно выгребать ил из дома, расчищать двор и отмывать те вещи, которые можно было ещё отмыть.

И на её лице снова появились слёзы.

— Что вы чувствуете сейчас?

— Я не знаю, я постоянно плачу. Моя дочь говорит мне, что всё в порядке, жизнь с чистого листа, и мы со всем справимся. Я верю ей, но плачу и плачу.

— А как можно назвать это чувство, кода вы плачете?

- Вы знаете, мне очень страшно. Понимаете, если бы я хотя бы понимала, почему я плачу, мне было бы гораздо проще.

— А что может произойти самого страшного, если вы будете плакать?

Она начала улыбаться и будто не всерьёз сказала: « Меня могут упрятать в психушку.»

— Знаете, то, что вы плачете, это абсолютно нормальное явление. Таким образом вы проявляете свои эмоции, не оставляя их внутри, не зажимая. И тем самым Вы даёте себе возможность быстрее восстановиться. У каждого человека свой способ борьбы со стрессовыми ситуациями.

После этих слов женщина глубоко вздохнула, у неё опустились плечи, руки расслабились и спокойно легли на колени.

— Вы так считаете?

— Конечно, я в этом уверена. Эмоции обязательно нужно проявлять. Представьте себе очень прочный воздушный шарик. Если заполнить шарик до предела, то он может лопнуть или деформироваться. Наша эмоциональная энергия, как воздух, которым накачивали шарик, она может привести к срыву или психосоматическому заболеванию.

Но если её проявлять, давать выход эмоциям естественным путём, в вашем случае — это плач, организм быстрее восстанавливается.

— Вы знаете, ведь действительно, когда поплачешь становиться легче. Я теперь начинаю это понимаю.

Часто в стрессовых ситуациях, люди сталкиваются с незнакомыми для себя чувствами, эмоциями и переживаниями и могут пугаться их, не понимая, что с ними происходит. Наша задача, показать человеку, что чувства и переживания — это естественно для него.

Баранова Вера, психолог, член ОППЛ,
г. Иркутск, июль 2012г.