Главная / Издания ОППЛ / Библиотека / Ключников С. Российская психотерапия и восточная версия психосинтеза.

Ключников С. Российская психотерапия и восточная версия психосинтеза.

Сергей Ключников — кандидат философских наук, автор 28 книг по психологии, академик РАЕН, действительный член ОППЛ.

Российская психотерапия и восточная версия психосинтеза: итоги и перспективы (в порядке дискуссии)

Пленарный доклад

Доклад описывает ситуацию в современной российской психологии и психотерапии, одновременно с этим исследует психологические особенности российского человека и русской ментальности, которая по своей природе является евразийской, имперской, подробно рассматривает идеологические парадигмы, которые сегодня присутствуют в российской психотерапии. Особое место в докладе занимает выявление особенных черт российской психотерапии, среди которых важное место занимает склонность к психосинтезированию. Психосинтез рассматривается не просто как важное направление психотерапии, но и как глубинный психологический механизм, составляющий основу нормального функционирования психики. В докладе сделана попытка проанализировать мегатренды мировой и российской цивилизации, а также выявить отличия классической и восточной версии психосинтеза.

1. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РОССИЙСКОГО ЧЕЛОВЕКА

Состояние отечественной психологии и психотерапии неразрывно связано с состоянием национальной психики и особенностями национального характера. Различные ученые мыслители, писатели, психологи выделяли следующие психологические черты русского и шире, российского человека:

склонность к крайностям, парадоксальное сочетание лени и готовности к сверхусилиям, проявлению высочайшей духовности и готовность к моральным падениям;
упование на государство, социальная пассивность; лень;
коллективизм, сниженная способность реализовывать долгосрочные индивидуальные планы;
долготерпение, готовность жить в самых сложных условиях и ничего при этом не менять;
хроническое отставание от момента, когда нужно действовать ( «пока гром не грянет, мужик не перекрестится»), сезонный характер усилий;
героизм в экстремальных ситуациях, способность к самопожертвованию;-
отсутствие национализма, готовность принять как русского того, кто сам таковым себя считает, независимо от состава крови и цвета кожи;
душевность, отзывчивость, неформальность, ориентированность на отношения, а не на выполнение правил и одновременно с этим склонность создавать очень сложные, неудобные в быту правила и поручать бюрократическому классу удушать самого себя с помощью этих правил;
стремление к социальной справедливости, равенству, качество, оборотной стороной которого является стремление к уравниловке и зависть к успешным и богатым людям;
талантливость, склонность к обобщению, синтезированию;
искренность, прямодушие, неумение изощренно лгать;
мифотворческий характер мышления, надежда на чудо;
беспечность («птичка Божия не знает ни заботы ни труда, хлопотливо не свивает долговечного гнезда»).

В философии есть метафора, согласно которой национальное сознание можно разделить на интеллектуальную, сознательную часть, символизирующую собой официальную идеологию, господствующую на данный момент и бессознательную часть, отражающую коллективное бессознательное народа. Если официальная идеология как правило бывала довольно бедной( «православие, самодержавие, народность», советские догмы), то коллективное бессознательное было необычайно интересным, причудливым и богатым по своему содержанию. Его-то великолепно выражала великая русская культура. Если говорить о национальном сознании и подсознании, то можно представить его как дробь с довольно маленьким числителем, символизирующим собой слабую ментальную проработанность национальной идеи и довольно богатым знаменателем — подсознанием, где пребывают грезы, мифы и русские сны. В российской истории эти две реальности (официоз и стихия народной жизни) слабо коррелировали между собой, что проявлялось в виде отчуждения власти и интеллектуальной элиты нации от народа. В нашей истории нередко бывало так, что официальная идеология не отражала эти глубинные архетипы и потому взрыв национальной стихии сметал ее.

Возвращаясь к нашим профессиональным проблемам необходимо заметить, что на консультацию к психологу и психотерапевту редко попадают люди с высокой степенью ментальной организации и проработанным числителем? Как правило, это люди имеющие проблемы внутри знаменателя в той степени, в какой индивидуальное бессознательное человека отражает коллективное российское бессознательное. Психологи и психотерапевты, пытающиеся помочь людям в решении их проблем используют инструменты, принадлежащие к области числителя. Одним из главных условий успеха в их профессиональной деятельности является способность профессионалов-консультантов понимать национальные мифы, архетипы и программы, живущие в индивидуальном и коллективном бессознательном их пациентов и клиентов. Используя западные методы без адаптации к местным условиям и менталитету мы не всегда оказываемся точны в интерпретации процессов, происходящих в психической сфере человека. Одним из наиболее глубоких исследований национальных мифов и программ является анализ, сделанный в своих книгах В.В. Макаровым. Очевидно, что эффективность работы психолога и психотерапевта в постсоветскую эпоху напрямую зависит насколько он чувствует национальную психологическую стихию и понимает природу российских архетипов. Очень важно, что ОППЛ проводит содержательные дискуссии, связанные с темой особенностями русского менталитета. Думается, что дискуссии имеет смысл продолжить и углубить эту тему, рассмотрев, каким образом этот менталитет проявляется у клиентов в процессе консультативной работы психотерапевтов, принадлежащих к разным модальностям.

2. ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАРАДИГМЫ СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОТЕРАПИИ

Состояние современной российской психотерапии в каком-то смысле отражает психологическую атмосферу современной России, брожение умов, интеллектуально-духовный тонус общества. А наше общество находится в переходном состоянии после века смены трех парадигм — православно-монархической, советской, а сегодня либеральной, которая получилась совсем не такой, как было на Западе и которая в обозримом периоде возможно сменится еще какой-то новой идеологией.

Переходный характер нашей эпохи отчетливо проявляется и в далеко не мирном сосуществовании тех интеллектуальных идеях, которые господствуют на постсоветском интеллектуальном пространстве и которые оказывают серьезное влияние на состояние отечественной психологии и психотерапии.

В первую очередь это наследие марксизма и теория деятельности С, Л. Рубинштейна и А.Н. Леонтьева. Эта теория никуда не делась, лишь освободилась от классовой риторики. Многие крупные ученые-теоретики из Института психологии и факультета психологии МГУ стоят на этих позициях, хотя и не настаивают на коммунистической интерпретации теории деятельности и даже открещиваются от нее. Характерной особенностью этого подхода является глубокое недоверие к практической психологии и немедицинской, развивающей личность психотерапии. Представители этого взгляда убеждены, что немедицинские психотерапевты и практические психологи собираются насильственным методом внедрить свои методы в жизнь и навязать гражданам свои услуги, чуть ли не как обязательные.

Другим комплексом идей, питающих интеллектуальную активность ряда психологов и психотерапевтов является православная идеология. Она набирает популярность и все чаще привлекает внимание некоторых психотерапевтов, наиболее увлеченные из которых принимают сан или пополняют ряды катехизаторов. Православные психологи или психотерапевты преподают религиозные знания в церковных образовательных структурах, иногда в светских вузах, используют полученные знания в консультативной сфере. Как правило, эта категория психотерапевтов не использует свои знания и навыки в тренингах.

Еще одно, наиболее распространенное идеологическое влияние на отечественную психологию и психотерапию связано с западной парадигмой, разбивающейся на множество направлений и школ. Речь идет не только о трансляции идей любой психотерапевтической школе, пришедшей к нам с Запада, но и о самом духе и мировоззрении ряда российских специалистов, убежденных, что западные идеи и технологии настолько обогнали российскую психологию, что нам достаточно быть их прямыми трансляторами. Западников среди российских психологов и психотерапевтов достаточно, но в последние годы число их постоянно снижается.

В последние десятилетие все большое влияние на российский менталитет начинает оказывать восточное мировоззрение, приходящие в Россию как в виде духовно-философских учений Азии ( буддизм, йога, веданта, даосизм, суфизм, каббала), либо в виде литературы, лекций и тренингов западных авторов, увлеченных Востоком. Многие российские психологи увлеклись этими системами и стали активно популяризировать и адаптировать их методы к национальному менталитету .

Эзотерические идеи и системы являются еще одним идеологической силой, серьезно влияющей на российскую психологию и психотерапию. Конечно, эзотерические системы неоднородны по степени серьезности осмысления феномена человеческой духовности, однако наиболее значительные из них, безусловно, попадают в поле внимания российских психотерапевтов и практических психологов.

3. ШЕСТЬ РЕАЛЬНОСТЕЙ РОССИЙСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ

В.В.Макаров говорит о шести этапах или волнах реальности для психотерапии, через которые эта молодая дисциплина человекознания пробежала за последние годы. Это:

этап советской психотерапии, в лучших своих чертах сохранившейся до сих пор,
первое начальный период знакомства с западными методами и технологиями на уровне самиздатовской литературы,
период более глубоко прямого знакомства с различными направлениями западной и восточной психотерапии из «первых рук «в непосредственном лекционно-семинарско-тренинговом исполнении создателей систем и продвинутых профессионалов в данной области,
период трансляции полученных знаний для российской публики обученными российскими специалистами,
период вхождение российских психотерапевтов в международную систему психотерапии с взаимным признанием на уровне дипломирования и сертифицирования услуг. На этом этапе российские психотерапевты начали разрабатывать модификации зарубежных направлений и создавать собственные отечественные методы.
главный психотерапевт РФ говорит также о шестом периоде или реальности, которую нам нужно еще построить, суть которой в создании отечественной психотерапии нового уровня, которая опиралась бы на достижения как российского, так и мирового опыта и помогала бы сохранению и развитию психического здоровья человека, повышению продолжительности и качества жизни и полноценной реализации личности.

Надо признать, что все, что происходило с российской психотерапией за это время — это отражение определенных мировых тенденций, связанных с межцивилизационным взаимодействием России и Запада. Вначале российская психотерапия существовала в обособленном автономном виде от всего, что существовало на Западе в этой сфере, потом произошло интенсивное сближение двух цивилизационных систем, результатом которого по мнению ряда политологов стало поражение СССР в холодной войне, и соответственно массовым воздействием западных психотерапевтических школ и направлений на сознание российских психотерапевтов и тех, кто нуждается в психотерапевтической помощи. В какой-то момент могло показаться, что молодая российская психотерапия, сбросив советские идеологемы проигрывает известный в бизнесе сценарий поглощения и слияния, теряет свою идентичность и растворяется в западных подходах. Однако ни на цивилизационном, ни на отраслевом уровне поглощения не получилось, российская психотерапия показала свой большой творческий потенциал, интеллектуально культурную самодостаточность и готовность к развитию.

4. В ЧЕМ САМОБЫТНОСТЬ РОССИЙСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ?

На сегодняшний момент российская психотерапия продемонстрировала ряд качеств, свидетельствующих о ее глубокой самобытности и отражающих специфику самого цивилизационного российского кода.

Это:

а) способность к быстрому обучению новым профессиональным знаниям, умениям и психологическим технологиям, созданным и на Востоке, и на Западе, которую отмечали еще Пушкин, Чаадаев и Достоевский с его идеей «всемирной отзывчивости».

б) отсутствие границ и рамок, беспредельная широта, своего рода космизм, где вместо звездного неба присутствует беспредельность человека и огромное количество методов, с помощью которых можно понять и развивать человека. Безграничность российской психотерапии в ее готовности доискаться до истины и ради этого выйти за пределы привычных рамок и стандартов.

в) здоровый эклектизм, при котором специалисты (зачастую интуитивно и спонтанно) выбирают подходящие аспекты и методы из разных школ и направлений психотерапии, руководствуясь при этом не заданными программными положениями той школы, к которой они принадлежат, а необходимостью психологического процесса, конкретной ситуацией, возникшей на консультации.

г) акцент на душевные психоэмоциональные переживания, экзистенциальные искания, философичность, установка на обретение смысла. Причем четкой технологической и прагматической проработанности как это бывает в западных системах в работах российских психотерапевтов встретить не так легко. В этом смысле работы российских психотерапевтов можно с известными оговорками сопоставить с трудами русских философов, которые были далеки от жестких логических систем немецких мыслителей и по своему жанру чаще напоминали некие литературно-эстетические эссе.

д) склонность к синтезированию самых разных методов, направлений и подходов, соединению восточной духовности и западного прагматизма. Такой синтез можно увидеть в двух восточных версиях западных направлений, популярных сегодня в России — восточной версии НЛП и нейротрансформинге С.В.Ковалева ( где сделана интересная попытка одухотворить НЛП) и восточной версии транзактного анализа В.В.Макарова и Г.А.Макаровой, где с одной стороны удалось одухотворить учение Э.Берна о сценариях жизни, а с другой стороны еще больше прагматизировать американскую систему с помощью теории контракта человека с самим собой. И ваш покорный слуга в своей разработке восточной версии психосинтеза и попытке прагматизировать и приблизить к российским реалиям эту одухотворенную систему опирался именно на эти очень интересные и яркие примеры творчества. Элементы психосинтезирования можно найти и в оригинальных направлениях отечественной психотерапии — дианализе В.Ю. Завьялова, психокатализе А. Ф. Ермошина, театре архетипов И. А.Чегловой.

Строго говоря, эклектизм и полимодальность российской психотерапии — это свойство имеет в своей основе психосинтезирующую природу. Психотерапевт, столкнувшийся с нетривиальной профессиональной ситуацией, применяет тот метод, который больше всего подходит в данной ситуации и не цепляется за формальные ограничения, обязывающие его быть строгим приверженцем только своей школы. Что это как не ситуативный психосинтез подходов и приемов в широком смысле этого слова, достигаемый за счет высокого профессионализма и широкого арсенала практик, которыми российский специалист владеет? Кстати эклектический подход сегодня это не просто российское изобретение, но мировой тренд. Психолог А.И. Сосланд, специализирующийся на изучении мировой психотерапии утверждает:

«По опросам, до семидесяти процентов респондентов из числа современных европейских психотерапевтов работают, используя разные методы или их синтетические производные. Фетишизация отдельно взятого метода — это уже дело прошлого».

5. СКЛОННОСТЬ К СИНТЕЗИРОВАНИЮ КАК РОДОВАЯ ЧЕРТА РУССКОЙ ПСИХИКИ, ЕВРАЗИЙСКОЙ ПО ПРИРОДЕ

Это синтетичность отечественной психотерапии далеко не случайна. Склонность к синтезу вообще является свойством русской культуры, развивавшейся на протяжении всей истории России в тесном взаимодействии Востока и Запада и потому евразийской по своей природе. Архетип непротиворечивого, синтетического единства заложен в самом двуедином векторе русской истории и матрице национального самосознания — гербе Российской империи с ее знаменитым двуглавым орлом. Одна ее глава развернута на Восток и покровительствует восточным элементам русской культуры, другая развернута на Запад и покровительствует западным элементам. В сфере государственной идеологии это двуединство проявлялось как с одной стороне тяготение к сильному государству и жестким формам правления, а с другой устремление к вольнице¸ брожениям, бунту, «бессмысленному и беспощадному» по определению Пушкина.

Трактовка русской истории как постоянное колебание между двумя внутренне противоречивыми тенденциями — Русский Бунт и Русский Порядок. вполне актуальна и для рассмотрения динамики основных сил индивидуальной русской и шире российской психики — готовность подчиниться государственной силе и желание освободиться от давления любой ценой вплоть до бунта и революции. В XX веке мы дважды прошли через периоды бунтов и полного господства одной силы. Сегодня сполна вкусив прелести анархии без берегов страна ищет свою новую модель жизни, оптимально сочетающей в себе с одной стороны личные интерес и персональную свободу для человека, а с другой стороны неизбежные ограничения, благо страны, социальную ответственность и справедливость. Иначе говоря, Россия ищет свою формулу национальное равновесия и гармонии, свой синтез. В точности также российская психотерапия пройдя через период цветения «сотни цветов» профессиональной демократии рано или поздно придет к седьмой реальности или волне — выработке новой парадигмы , объединяющей самые разные подходы, направления и методы.

Наш конгресс называется евроазиатским, то есть объединяющим между собой европейские, западные и азиатские, восточные направления психотерапии. Само слово «евроазиатский» словари определяют как прилагательное среднего рода, образованное соединением корней двух разных слов. В жизни существуют Европа и Азия, а понятие «евроазиатский» в какой-то степени искусственное, родившееся в головах людей для удобства оперирования глобалистской и геополитической информацией. Но Евразия-это самый крупный континент на планете и особый географический и культурный мир сердцем которого является Россия. Реальность и глубинную природу этого пространства, развивавшегося всегда своим путем чувствовали многие отечественные мыслители и деятели русской культуры — Н.Данилевский, К.Леонтьев, Ф.Достоевский, Н.Бердяев, П.Савицкий, Н.Трубецкой, Н.Рерих, Л.Гумилев. Наиболее подробное смысловое, историко-культурное исследование данного пространства было произведено в русской эмигрантской мысли мыслителями и публицистами первой половины двадцатого века, которых называли евразийцами.

Сегодня все большее количество думающих людей осознает, что евразийство в России — это не просто направление, популярное в русской эмиграции первой волны, не только свойство русской культуры, которой пришлось вбирать в себя и западнические и восточные влияния, не только раскачивание национально-исторического маятника между двумя цивилизационными полюсами, это еще и национальный психосинтез и русский способ организации огромного географического и невероятно пестрого этнического пространства. А оно, это географическое, культурное, этническое и следовательно психологическое пространство страны не двусоставно, а многосоставно. Для того, чтобы сохранить единство этого пространства на всех уровнях и удержать во многом разновекторные тенденций различных внутригосударственных и национальных образований требуется сочетание свободы и силы, то есть мягкая, умная сила. Именно это равновесие в России обеспечивала империя — особое государственное образование со своей идеологией и особенностями.

Тем, кто воспринимает евразийство как чистую теорию, оторванную от жизни, необходимо напомнить, что сегодня это фактор реальной современной геополитики. Ведь Евразийский Союз, который википедия определяет как — проект союза суверенных государств России, Казахстана и Белоруссии — это реальность с единым экономическим, военным и таможенным пространством, в дальнейшем имеющая перспективы перерасти в Большой Евразийский союз, в котором могут участвовать такие страны, как Индия, Иран, Китай.

Понятие»евразийский» никак не упраздняет понятия «русский», так же как француз не перестает быть французом от того, что одновременно считает себя европейцем и китаец не перестает быть китайцем от того, что в тоже время является азиатом. Евразийство не есть отказ от европейской идентичности, напротив, оно предполагает, что Россия берет из европейской культуры, традиций, устройства жизни все самое ценное, но в тоже время не забывает о том, что большая часть ее территории находится в Азии и отказываться от своей восточной составляющей будет ошибочным шагом. Сегодня нестабильная, мультикультурная, переполненная мигрантами из Азии и Африки и конфликтными меньшинствами Европа отнюдь не тот социально стабильный, высококультурный и понизанный христианскими ценностями Старый Свет, который служил для российских западников абсолютным эталоном и ориентиром развития. В точности также Китай, Япония, Индия и другие азиатские драконы отнюдь не отсталая Азия, от пережитков которой нужно освободиться, но бурно развивающиеся страны, которые органично соединили западные технологии и опору на свои национальные традиции. Нужно уметь отказываться от копирования чужих недостатков и научиться соединять все лучшее, что есть на Западе и Востоке, как собственно и было на протяжении всей истории нашей страны на всех период ее существования, включая и Российскую Империю, и Советский Союз.

На обсуждении природы русской ментальности, организованном Профессиональной психотерапевтической лигой было высказано предположение, что жители России обладают особым имперским сознанием. Можно выделить несколько признаков этого сознания:

убежденность народа в сакральности власти, которая им управляет и готовность принять авторитаризм как норму;
ощущение особой миссии, присущей данному имперскому пространству, с исчезновением которого страна погружается в смуту( 1917 и 1991 годы);
умение объединять народы и этносы, населяющие данное пространство не мечом, а неким культурно-цивилизационным обаянием, установлением неформальных душевных отношений, эмоциональным убеждением, обеспечивающим добровольность вхождения в состав империи большинства других народов;
четко работающая система «свой-чужой», проявляющаяся как стремление и самого российского государства и его жителей к самостоятельности и нежелании интегрироваться в какую-либо иную геополитическую и культурную систему.
многонациональная природа понятия русский, не сводящегося к славянам и включающих в себя немалый тюркский и финно-угорский элемент, что позволяло избежать фактора крови для определения принадлежности к русской нации и давало возможность для идентификации себя как русского по сути любому человеку, признающему русский язык, культуру и ценности, как свой личный выбор.

Можно предположить, что эти признаки представляют собой вовсе не случайный набор черт, но представляет собой глубинный архетип, национальную матрицу души. Если посмотреть на вехи русской истории мы можем увидеть, что эти архетипические признаки проявляли себя в самые различные периоды истории. Так отношение к власти и ее верховным представителям как к чему-то священному имело место и в дореволюционный период, и в советскую эпоху, и в перестроечные , и в постперестроечные годы. Впрочем склонность сакрализовать не только живых людей, но даже предметы потребления и продукты как оказалось присуще нам всегда:по метку замечанию одного политолога журнал «Огонек» сумел сакрализовать даже колбасу, которой у нас тогда не было, но зато на прилавках западных магазинов было выложено десятки сортов. Сегодня по сути сакрализованы дорогие марки автомобилей или яхты. До сих пор в России лучше всего продаются те психологические и психотерапевтические услуги, которые обещают быстрое чудо. Мессианство также было присуще нам на всем протяжении истории и отнюдь не умерло и сегодня, когда наши дела не столь хороши. Способность договариваться с другими народами опять-таки проявляется и в наше время: распад советской империи не стал поводом для начала полномасштабной гражданской войны. Да и с делением людей на своих и чужих и образом врага у нас никогда не было проблемы — оно был при любом режиме.

Евразийско-имперский психологический архетип нельзя рассматривать в категориях «хорошо» или «плохо», вводить при его рассмотрении оценочную шкалу и тем более стремится ускоренно изжить, чтобы понравиться другим народам. Можно было бы в принципе заменить слово имперский каким-либо другим, более политкорректным понятием «психология страны с большим пространством», если исходить из того, что в нашем постсоветском сознании империя до сих пор является синоним империализма. Но стоит ли так бояться собственной истории? «Евразийская имперскость» — это некая данность и отражение нашего исторического бытия, способ организации пространства, подаренного нам исторической судьбой.. Ведь архетипы образуются в коллективном бессознательном нации в ходе ее исторического развития. На протяжении многих веков мы развивались как государство, находящееся на огромной территории, населенной народами и этносами с совершенно различной психологией и укладом жизни, которых нужно было каким-то образом объединить и одновременно отразить военную угрозу со стороны других народов, смотрящих на наши земли с вожделением. Под задачи удержания этого огромного разношерстного пространства и сохранения добрососедских отношений с разными народами, которые добровольно, с сохранением своего языка и культуры включались в состав российского государственного образования была постепенно выработана имперская идеология, превратившаяся в имперскую психологию. Она была изначально лишена национализма, потому что Россия-это многонациональная империя, а не национальная республика с доминированием титульной нации, где русские никогда не культивировали своего превосходства, а воспринимали народы, включившиеся в состав империи как равноправные. Более того, литературоведы отмечают, что те же горцы, борющиеся за свободу и совершающие набеги на земли Российской империи изображены в русской классической литературе даже с большей симпатией и ощущения нравственной правоты, нежели русские литературные типы.

Если внимательно покопаться, то эти черты можно обнаружить в наших клиентах, с которыми нам приходится работать ( там сильнее всего представлено качество ожидания чуда).

В самом деле, разве клиенты, пришедшие к нам на консультацию никогда не сакрализуют образ психолога и психотерапевта, становящегося в их восприятии чем-то вроде отца родного?

Разве в процессе удачной психотерапевтической работы редки ситуации установления особых доверительно-душевных отношений, при которых клиенты стремятся размыть естественную и необходимую дистанцию между собой и специалистом и установить неформальные, эмоционально близкие контакты, в чем-то мешающие успешной работе?

Разве многие из них, особенно из числа воцерковленных неофитов не воспринимают психотерапевта как носителя некоей сторонней «чужой», «не нашей» идеологии?

Если присмотреться, можно найти эти черты даже в нашем профессиональном сообществе. Мы ощущаем особую миссию психотерапии в мире и нацелены на ее осуществление, явно не удовлетворяясь перспективой вхождения в мировое психотерапевтическое движение на правах обычного участника. Сама идея психотерапии без границ безусловно восходит своими корнями к имперским архетипам. Так на дискуссии, посвященной русской ментальности Е.В.Макарова заметила: «Мы — одна из первых — единственных — стран с психотерапевтическим сообществом, которому удалось, во-первых, объединять сообщества не только по модальности, то есть, психоаналитики с психоаналитиками, гештальтисты с гештальтистами, все говорят на разных языках, говорят «Ну мы где-то все психотерапевты, но все-таки не до конца», нам удалось объединить все модальности, а так же создать для всех объединений, всех сообществ общий совет. Такой практики в мире нет. В других странах психотерапевты еще не добились такого состояния, в котором они могли бы объединиться под одним лозунгом».

Работая с клиентами и развиваясь как сообщество, мы, как мне кажется, можем опираться на эти архетипические черты, не обожествляя, но и не ломая их в самих себе, постепенно овладевая тайнами профессионального мастерства и становясь психотерапевтической мини-империей, одно соприкосновение с атмосферой которой будет действовать благотворно и на клиентов, и на новых специалистов. Нам необходимо научиться излучать в мир и пробуждать в людях мягкую позитивную силу, которая будет укреплять равновесие в государстве, обществе и в душе отдельного человека. Возможно когда-нибудь наши разработки составят элементы формирующейся национальной идеи (убежден, что психотерапевты России могут и должны принять в этом участие) и российская психотерапия начнет восприниматься государством как важный элемент поддержания стабильности нации и обеспечения позитивного психологического самочувствия населения.. Однако стране и всему миру (а мир продолжает смотреть на Россию как на кузницу оригинальных идей, которые помогут миру найти выход из кризиса и ждет от нее какого-то важного слова) требуется сейчас новые идеи как индивидуального, так и общецивилизационного развития в сложных кризисных условиях. Потому психологи и психотерапевты России, осваивающие мировой опыт и создающие свои национальные направления могут, а потому должны принять участие в рождении новой парадигмы личностного развития.

Мы как профессиональное сообщество сделали на самом деле очень много. В сложнейших экономических и социокультурных условиях, когда среди всеобщей разрухи едва ли не главной была все-таки «разруха в головах» мы выстояли и сумели сохранить все лучшее, что было в советской психотерапии, сохранив и образовательные стандарты, и кадры, методы подготовки специалистов (особенно это касается медицинской психотерапии). Мы смогли освоить лучшее, что есть сегодня в западной психологии и психотерапии, добившись международного признания и войдя в мировую систему психотерапии и на формальном уровне, и на уровне широких контактов с ведущими специалистами Запада. Мы начали преподавать целый ряд западных систем психотерапии, сделав оригинальные модификации этих направлений к российским условиям и менталитету. Мы создали ряд оригинальных отечественных систем психотерапии, вполне достойных для представления их на мировом уровне. Наше становление и развитие проходило и проходит в мейнстриме интеллектуальных и духовных исканий человечества. Мы проводим Всемирный евроазиатский конгресс психотерапевтов в столице нашей Родины Москве. Во всем этом огромная заслуга мощного костяка Профессиональной Психотерапевтической Лиги во главе с Виктором Викторовичем Макаровым.

6. МЕГАТРЕНДЫ МИРОВОЙ И РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ: КАК ИХ ДОЛЖНА УЧИТЫВАТЬ ПРАКТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ И ПСИХОТЕРАПИЯ

Когда мы проведем Конгресс, переведем дух и подумаем о том, как идти дальше. Для того, чтобы оседлать шестую волну психотерапии и приблизиться к седьмой необходимо осознать основные мегатренды (глобальные тенденции) развития нашей мировой и российской цивилизации. Эксперты, занимающиеся этой тематикой ( Элвин Тоффлер, Джон Нейсбит, Патриция Абердин и др.) выделяют несколько направлений в этом развитии, говорят о рисках, вызовах и угрозах, стоящих перед миром и страной. Постараюсь обобщить их выводы, дополнив их своими прогнозами.

Дальнейшая глобализация, определяемая в википедии как процесс всемирной, экономической, политической и культурной интеграции и унификации, переживаемый жителями многих стран и , особенно, России как довольно болезненный слом своей национальной и культурной идентичности.
Информатизация, выражающая с одной стороны в формализации многих сторон жизни, с другой — в сложностях, связанных с необходимостью повышения компьютерной грамотности, что особенно актуально для старшего поколения, с третьей стороны в увеличении объема информации и невозможности ее использовать в практической жизни, в информационной перегрузке. Информационное давление может оборачиваться стрессами. Глобальное внедрение компьютеров в жизнь человека и их соединение с бытовой техникой может сделать такие соединения небезопасными для жизни и здоровья человека.
Информационное давление будет сопровождаться усилением глобальной манипуляцией над человеческим сознанием, осуществляемой в политических и финансово-экономических целях.
Дальнейшее сращивания человеческого сознания с компьютерной реальностью посредством микрочипирования может со временем привести к появлению глобального искусственного разума, обладающего огромными возможностями контроля нал индивидуальной психикой. Скептики вроде нобелевского лауреата Стивена Хокинга и наших отечественных футурологов (И.В. Бестужев-Лада) вообще утверждают, что компьютеризации в недалеком будущем может привести к исчезновению человека как homo sapiens и заменой его на «постчеловечество в электронных сетях».
Глобальная миграция в основном из стран третьего мира, увеличении числа гастарбайтеров в странах Европы, Америки и России, что создает большие проблемы не только в сфере экономики, трудоустройства коренных жителей, криминализации жизни, но и в культурно-психологической сфере.
Рост напряжения в мире, связанных с социальным неравенством между людьми, конфликты между богатыми и бедными странами, группами населения и отдельными людьми.
Рост терроризма на религиозной почве, всплески фундаментализма и насилия по отношению к иноверцам, религиозно-цивилизационным столкновениям, конфликтам и войнам.
Истощение природных ресурсов, экологические проблемы, порожденные загрязнением окружающей среды, экологические катастрофы, глобальные климатические изменения — факторы, которые без сомнения окажут влияние на образ жизни сотен миллионов людей и на их психологическое самочувствие. Можно с уверенностью утверждать, что климатические перепады породит тип климатозависимого человека-невротика, для которого станет нормой перепады настроения и активности.
Перенаселение планеты вкупе с экологическим кризисом может привести к товарному голоду и нехватке воды, борьба за которые может развернуться не только между отдельными группами населения, но и между странами.
Старение населения, что приведет во многих странах и в России к увеличению числа пенсионеров, все тяготы заботы о которых падут на плечи работающего населения.
Продолжающаяся и управляемая сексуальная революция может породить новые виды сексуального поведения , что наверняка приведет к росту однополых браков и увеличению числа разводов.
Ослабление уровня образования, особенно гуманитарного, снижение потребности в самостоятельном мышлении, чтении серьезной литературы вкупе с полным отказом от государства заниматься темой воспитания подрастающего поколения может привести к появлению поколения культурных маргиналов, желающих только потреблять и не умеющих работать, распространению нового варварства, что чревато деградацией жизни.

Каждая из этих отчасти объективных, но главным образом негативных тенденций может реализоваться в одном из трех сценариев: 1) частичном и легком, 2) частичном и среднем и 3) полном и катастрофичном. Такие сценарии могут быть локальными, касающимися только одной тенденции, а могут быть и глобальными, когда обвал произойдет сразу на всех или почти на всех из перечисленных направлений. Как будут развиваться события зависит от большого числа факторов и прежде всего от воли и разума отдельных людей, общественных институтов, государств.

7. ЕСТЬ МЕСТО И ДЛЯ ПОЗИТИВА

Но не будем впадать в пессимизм. Рост технологий и выход на новый технологический уровень позволит решать многие из перечисленных проблем и отвечать на значительную часть описанных выше вызовов, бросаемых человечеству историей и природой. Будут сделаны грандиозные научные открытия, которые изменят картину мира и откроют перед людьми новые технологические перспективы. Рано или поздно будут открыты новые, альтернативные источники энергии, которые позволят совершить революционный скачок в технологии, развитии промышленности и обновлении всего уклада жизни. Вполне возможно, что большие успехи сделают биологические науки и медицина, которым удастся решить проблему продления жизни, справиться со многими неизлечимыми на сегодня заболеваниями. Будут созданы нанотехнологии, благодаря которым у человека появится больше свободного времени и высвободятся силы для дальнейшего развития своего глубинного личностного потенциала.

Во всех странах мира появляется все больше людей, понимающих , что выбранный вектор развития цивилизации является тупиковым и нужны новые пути для выведения мира из кризиса. Появляются пассионарные люди-лидеры, готовые взять на себя ответственность за то, чтобы совершить серьезные действия, позволяющие решить проблемы на уровне целых стран или сфер жизни. Для психотерапевтов есть огромное поле работы, они могли бы принять в решении этих проблем самое непосредственное участие, причем с выгодой для себя, поскольку можно с высокой точностью спрогнозировать, что в ближайшее время появятся новые запросы со стороны людей, каким-то образом связанные с перечисленными тенденциями. Поскольку психика человека будет подвергаться все большему давлению, можно с высокой степени вероятности предположить, что выживать будут люди высокоадаптивные, способные обучаться тем навыкам, которые будут востребованы в условиях кризиса, умеющие владеть собой, справляться со стрессом, включать скрытые ресурсы организма и психики, использовать позитивное мышление и взгляд на мир, имеющие более широкие горизонты планирования жизни, пробуждать в себе и опираться в своей деятельности на более высокую мотивацию духовного характера. Соответственно и запрос со стороны общества будет именно на те системы психотерапии, которые могут помочь человеку решать именно эти задачи и воспитывать в себе подобные качества и психологические умения.

Если вернуться к конкретной ситуации, стоящей сегодня перед Россией, то у нее есть три пути для реагирования на описанные кризисные тенденции, которые. всегда присутствовали в русской истории:

Обвинение в кризисе внешних сил, Запада и попытка решения всех проблем с помощью тех или иных форм изоляционизма, как это предлагают традиционалисты.
Объяснения кризиса в России тем, что мы еще недостаточно усвоили западные уроки демократии и дальнейшая, ускоренная интеграция в западную цивилизацию, как это предлагают сегодняшние либералы, уже 20 лет находящиеся у власти.
Нахождение своего русского (евразийского) пути, представляющего собой взвешенный подход, основанный на балансировании между Востоком и Западом, отстаивании своих интересов в экономике и геополитике и поиске своих культурно-духовных кодов, где присутствуют и лучшие мировые духовные достижения. Третий путь, срединный между автономностью, переходящей в изоляционизм, и растворением в объятиях геополитических конкурентов представляется наилучшим. Такая Россия сохранит свою открытость и силу и психотерапевтическое сообщество может принять участие в этом важном процессе национального возрождения.

Этот путь поможет каждому человеку найти баланс между решением собственных проблем и теми ценностями, которые имеют общественную направленность. Представляется, что на сегодняшний момент состояния психологической культуры в обществе очень важно научить людей умению осуществлять в своей жизни долгосрочные персональные проекты, о чем совершенно справедливо напомнил В.В.Макаров. За советский период мы, нацеленные на выполнение пятилеток и на реализацию мировых задач («чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать») во многом разучились это делать, а сегодня предпочитаем осуществлять однодневные планы, не заглядывая далеко вперед. Вместе с тем важно сохранять позитивный вектор подобного планирования и реализации собственной цели, органично соединяя их с тем, что в прежние времена несколько пафосно называлось служением обществу. Едва ли нужно воспитывать из людей психологически тренированных эгоистов, думающих исключительно о себе. Даже западная психотерапия в лице того же А.Адлера говорит о «социальном интересе» человека как о важнейшем стимуле его поведения и призывает к воспитанию зрелой, социально ответственной личности. Представляется, что российская психотерапия может помочь современному человеку, запутавшемуся в неодухотворенных личных желаниях и навязанных СМИ целях найти оптимальный экзистенциальный баланс между личной выгодой и социальной солидарностью, карьерой и совершенствованием, материальным и духовным.

Евразийский, то есть основанный на балансе путь психотерапии, предполагает ее смотреть на нее как на дисциплину, находящуюся между медициной и психологией, в которой согласно представлениям А.Н. Харитонова могут участвовать и медики, и социальные работники, и психологи. А.Н. Харитонов также говорит о евразийском, совмещающем противоположности пути России и предлагает применить этот подход к выбору пути («смешанная модель»), по которому должна пойти и психотерапия:

«Мы не спасем психотерапию, если уйдем в крайности. Российский путь — он всегда евроазиатский путь, это никогда не западнический путь и не восточный, мы всегда на каком-то стыке. Если брать традиционную ментальность российского народа, российской государственности, это всегда стык между Европой и Азией, между крайностями, серединное положение. Серединное положение не только позволит психотерапии сохраниться в той ситуации, в которой она находится сейчас, но и придать ей новое движение к развитию, интегрируя две базовые специальности — психология и медицина, психиатрия как специализация, и притоку новых сил — тогда появится новая профессия».

8. ПСИХОСИНТЕЗ: КЛАССИЧЕСКАЯ И ВОСТОЧНАЯ ВЕРСИЯ

Психосинтез — известный метод психотерапии, лечения, интегрального обучения , саморазвития, личностного и духовного роста, основанный на теории, которая была создана известным итальянским психологом, психиатром и философом Роберто Гвидо Ассаджиоли. Как видно из самого названия метода «психосинтез», он был некоей противоположностью психоанализа З. Фрейда, хотя Ассаджиоли стремился не столько к оппонированию той системы, из которой он изначально вышел, сколько к соединению всего лучшего, что было наработано З.Фрейдом, К.Юнгом, П.Жане.

Основатель метода определял главную цель психосинтеза как помощь человеку в интеграции разрозненных, а нередко и конфликтующих частей человеческой психики в более совершенное и гармоничное личное Я с последующим высвобождением энергии Высшего Я. Путь человека к внутренней гармонии заключается по представлению Ассаджиоли в совершении нескольких главных шагов:

глубокое познание своей личности, заключающееся в выявлении ее составных частей и конфликтующих структур и понимании своей степени отождествленности с ними и зависимости от них;
постепенное разотождествление с этими частями (субличностями) и достижение контроля над различными элементами личности;
создание объединяющего центра, нового Я, которое формируется в зависимости от задачи, стоящей перед человеком, ведущим подобную сложную работу под руководством опытного психолога или психотерапевта;
психосинтез, то есть соединение этого центра или Я с высшим Я и перестройка всех элементов личности вокруг нового центра.

Квинтэссенцией психосинтеза можно считать именно эту последнюю стадию работы — соединении нового Я или сознательно выстроенного внутреннего психологического центра с Высшим Я, то есть синтезирование двух Я в единое целое. Индивидуальный психосинтез Ассаджиоли рассматривает как проявление более широкого принципа, всеобщего космического закона синтеза людей, этносов, наций и мироздания, которое он воспринимал как одушевленную реальность.. Об этих глобальных видах синтеза Ассаджиоли говорил вскользь, оставляя эту тему для будущих исследователей, а сам сосредотачивался на теме психосинтеза внутри человеческой личности., которая по его представлениям включает в себя множество элементов, главными из которых являются субличности.

Чтобы научиться управлять собой на уровне тела, эмоций и мыслей с точки зрения психосинтеза необходимо овладеть более крупными психологическими образованиями внутри себя — субличностями. Человек должен изучать их, понять какой этаж нашей психики, включая этажи бессознательного они занимают, увидеть с какими социальными ролями они связаны и привести их к состоянию единства и гармонии. Психосинтез предполагает также не только интеграцию субличностей, но и пробуждение способности к концентрации, самопознанию, созерцанию, постоянное ощущение и поддерживание внутренней целостности, достижение гармонии и психологического мастерства. Применение принципов и психологических практик психосинтеза позволяет человеку ощутить, понять и осознать, что он может быть господином самого себя, что в его власти управлять своими психическими процессами, внутренним миром и постоянно совершенствоваться. Как действенный метод самопознания и трансформации психосинтез помогает человеку, его практикующему увидеть в себе те негативные психологические программы и тенденции, которые мешают обрести целостность и постепенно преобразовать их в позитивные и гармоничные.

Несмотря на то, что в мире существует около 100 институтов и центров изучения и применения психосинтеза можно с сожалением констатировать, что в России эта мощная, очень эффективная, ресурсная и глубоко проработанная система психологии и психотерапии недостаточно оценена. Как правило, он используется психотерапевтами для лечения нервно-психических и психосоматических расстройств, депрессивных состояний, для освобождения от личностных кризисов, внутренних конфликтов, глубинных психологических проблем и различных зависимостей. Кроме того, психосинтез применяется в области интегрального воспитания и обучения при работе с подростками, для развития творческих способностей, а также в области личностного роста, саморазвития и самовоспитания.

Если говорить об отличии психосинтеза от других систем практической психологии и психотерапии, то нужно отметить его безопасность для психики, небольшое количество ограничений, гибкость и широту подхода к проблемам клиентов. Психосинтез как метод содержит большое количество практических приемов самотрансформации, отличается мягким экологичным подходом к решению проблем и умелым ( разумеется в руках опытного профессионала) использованием скрытых ресурсов психики и потенциала, заключенных в сфере нашего бессознательного.

Стоит отметить и такую особенность методов, предлагаемых психосинтезом, как прочность последействия и долгосрочность результатов работы — личностно-духовных изменений, произошедших с человеком. Кроме того, важна его одухотворяющая направленность — психосинтез в значительно большей степени, нежели многие другие направления психологии и психотерапии нацеливает человека не просто на личностное, но на духовное совершенствование.

Влияние, которое оказал психосинтез на практическую психологию и психотерапию трудно переоценить.

Именно Ассаджиоли ввел в научно-практический оборот понятие «субличности», позволяющее более глубоко описать динамику процессов происходящих в человеке. Впоследствии это дало импульс таким направлениям психотерапии как НЛП, активно использующим данное понятие внутри своей системы, а также Психодрама, работающая с ролями, которые приходится играть людям и Системные расстановки, стремящиеся упорядочить психологические части человека.
Именно в психосинтезе в первые с такой отчетливостью было сформулировано понятие синтеза, интеграции, целостности, которое в дальнейшем было взято на вооружение интегративной и холистической психологией.
Именно психосинтез предложил уйти от ориентации исключительно на больную, травматическую личность и направил свое внимание на здорового, стремящегося к совершенствованию человека, что потом получило развитие в гуманистической психологии.
Именно психосинтез предложил особую систему работу с психическими образами, что впоследствии было использовано в методах имаготерапии и символодраме.
Именно психосинтез обратил внимание на Высшее Я, представляющее собой глубинный духовный центр в человеке и тем самым легализовал в психологической науке изучение духовных пластов сознания и мистического опыта, пережитого искателями совершенства, что впоследствии стало интенсивно изучаться трансперсональной психологией.
Именно психосинтез обратил внимание на исключительно важную роль сознательного внимания, что впоследствии было подхвачено такими выдающимися учеными и практиками психологии, как Чарльз Тарт, Михай Чиксентмихайи, Мартин Селигман, Даниэль Каннеман.
Именно Ассаджиоли предложил изучать личность с точки зрения психодинамических процессов и легализовал понятие психической энергии как основу психодинамики, что впоследствии получило развитие в телесно-ориентированной психотерапии, в частности в биоэнергетическом подходе Александра Лоуэна.
Именно Ассаджиоли вслед за Шопенгауэром показал огромную важность для эволюции человека такой составляющей человека как осознанная, устремленная к самопознанию воля, дал реальные методы ее развития. и оказал влияние на целый ряд эзотериков, таких как Георгий Гурджиев, автор системы саморазвития «Четвертый путь».

Можно выделять множество других заслуг Ассаджиоли и открытого им метода. Однако как бы ни были велики эти заслуги и сколь бы ни значительны были достижения классической версии психосинтеза система имеет будущее , если постоянно развивается и обновляется. Многочисленные центры психосинтеза, работающие в разных странах мира и применяющие этот метод в конкретных условиях сталкиваются с необходимостью включать в психосинтез достижения современной психологической науки и адаптировать его к условиям национального менталитета. Россия в силу своего географического положения местоположения между Европой и Азией , исторической евразийской судьбы, особенностей культурной традиции и национального менталитета, склонного к поиску обобщающей идеи обречена на свое индивидуальное прочтение психосинтеза. Здесь получила мощное развитие персоналистская христианская философия, представленная целым рядом русских философов ( Л.П. Карсавин, Н.О. Лосский, Н.А. Бердяев, Л. Шестов, С.А. Аскольдов, В. Ильин, П.Н. Савицкий, Н.С. Трубецкой). Персоналисты как известно пытались применить свой метод не только осмысляя сознание отдельного человека, но и рассматривая Россию как сверхличность со своей психологией. Это очень мощно корреспондирует с психосинтезом.

Ирония судьбы заключается в том, что в нашей стране, которая в силу ряда причин не успела ознакомиться с классическим вариантом психосинтеза и опоздала с его освоением почти на сто лет профессионалам, увлеченным этой системой придется сразу продвигать обе его версии — классическую и обновленную. Потому мне хотелось бы сформулировать основные положения восточной версии психосинтеза, адаптирующей классическую версию к специфическим особенностям российского менталитета и глобальным изменениям, произошедшим в мире.

Суть восточной версии психосинтеза, предлагаемой С.Ключниковым заключается в новой концептуальной картине человеческого сознания, обновленной психотехнической практике и существенном расширении сфер ее применения. Согласно данным представлениям психосинтез — это не просто метод, созданный гениальным итальянским психологом, но и реальный универсальный механизм работы человеческой психики и сознания. Мы постоянно психосинтезируем, воспринимая этот мир, ставя и достигая цели и общаясь с людьми. Причем в процессе психосинтезирования мы создаем особые психологические миры, уникальную внутреннюю реальность, которая полностью не совпадает ни с одной реальностью, из тех, что существуют в привычном внешнем мире. Можно говорить а) о бессознательном, несовершенном психосинтезе, предполагающем расщепление человеческой личности на полуавтономные образования — субличности, которые расщепляют ресурсы нашего внимания, энергии и создают мозаичную картину мира и б) о более совершенном осознанном психосинтезе, где мы обрели целостность, что позволяет на воспринимать мир и взаимодействовать с ним из состояния полноты и гармонии.

Новая версия применяет несколько иные принципы диагностики субличностей и их нового объединения в единый центр. Расширяется принцип восприятия психосинтеза и его границы. Применяются методы, помогающие специалисту синтезировать в своей работе подходы и методы из других систем и модальностей. Произведена модификация четырех экзистенциальных установок человека, разработанных в транзактном анализе, которые теперь рассматриваются с точки зрения их динамики и степени приближенности к центру сознания. А само сознание воспринимается как двойное зеркало, конструирующее внешнюю и внутреннюю реальность.

По-новому трактуется тема внимания, которое рассматривается как наиболее активная часть сознания, безграничная по своему потенциалу, тождественная ощущениям и энергии, которую можно накапливать, трансформировать и даже превращать в иные психологические элементы, в частности в позитивные потоковые состояния. Разработана принципиально иная система саморегуляции, основанная на усилении сознательного Я («fors-selfing»), начинающего процесс управления психикой с субличностного уровня.

В плане применения метода восточная версия психосинтеза существенно расширяет свой диапазон по сравнению с классической и получает такие новые площадки для использования как психология достижений, обучение, спорт, бизнес и даже геополитика, разработки национальной идеи, геополитика. И разумеется в восточной версии значительное место занимает адаптация этой европейской системы к современным российским реалиям и менталитету.

Я убежден, что психосинтез , являющийся очень родственной для российского менталитета системой будет воспринят жителями нашей страны и профессиональным сообществом с интересом и позитивом и что он имеет большее будущее.

9. ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ, СТОЯЩИЕ СЕГОДНЯ ПЕРЕД РОССИЙСКИМИ ПСИХОТЕРАПЕВТАМИ

Самых главных причин две — недостаточно высокий престиж профессии психолога и психотерапевта ив обществе и государстве и зависимость психотерапевтов от системы психиатрии, в которую оно попало в 90-е годы. Каждую из них нужно рассмотреть отдельно.

Как относятся к психотерапевтам на Западе, в Америке? Их почти боготворят. Иметь своего психотерапевта или психоаналитика не считается зазорным, это норма, а порой и предмет гордости. И для обычных людей, и для представителей власти. Даже президент США после инцидента с Моникой публично на весь мир не побоялся признаться, что в этот период посещал психоаналитика. Американская элита не только консультируется , но и посещает тренинги. Можно убедиться в этом набрав в Ютубе ролики с тренингами Энтони Роббинса, где в первых рядах одного из тренингов можно было увидеть вице-президента США Альбера Гора.

Каким образом в Америке удалось достичь таких высоких результатов? Разумеется, этот результат не свалился с неба, а был создан упорной работой, в которой участвовало несколько сторон:

а) сообщество психологов и психотерапевтов, как ученых, так и практиков;

б) государство, поддерживающее эту деятельность, СМИ, освещающие работу психологов и психотерапевтов в целом значительно более уважительно, нежели у нас;

в) общество и население, воспринимающее психологов и психотерапевтов как профессионалов, которые помогают людям решить сложные внутренние проблемы и обрести благополучие.

Похожим образом дела обстоятельств и в Европе. В итоге на Западе , где престиж психологов весьма велик, удалось создать более комфортную для жизни ситуацию. И общество убеждено, что процветание в стране создано не без участия психологов и психотерапевтов, что надо поддержать институт психотерапии, что посещение консультаций психологов и психотерапевтов — это признак продвинутости личности, которая не занимается самолечением, а в момент появления проблем идет к специалисту, который помогает грамотно решить проблемы.

Не могу не подтвердить свои размышления объективными данными и не привести статистический анализ , приводимый М.М. Решетниковым и свидетельствующий о том, насколько серьезно в Америке подходят к проблеме финансирования психотерапевтической деятельности, включая помощь частным психотерапевтическим организациям:

«Прогнозируется уже к 2020 год психические заболевания станут ведущими причинами инвалидизации населения планеты при этом униполярная депрессия займет второе место (после ишемической болезни в первой десятке заболеваний приводящих к инвалидности. На фоне этих неутешительных прогнозов наши американские коллеги в первую очередь обращают внимание на постоянное расширение спектра психиатрической помощи и психотерапевтических услуг и столь же беспрецедентный рост их стоимости а также на увеличение удельного веса повышение популярности частных терапевтических учреждений за два — три последних десятилетия. Так например в США количеств частных Психиатрических лечебниц с 1970 по 1988 год возросло с 150 до 444 то есть — почти в 2.262.474 случаев в год ( в 1,5 раза или 145%); количество амбулаторных посещений пациентов имеющих психиатрические диагнозы за 1965-1990 годы возросло с 1.071.000 до 5.810.405 в год ( в 5 раз или 543%); количество амбулаторных посещений по причинам связанных с парапсихиатическими нарушениями за тот же период увеличилось почти в 10 раз. Здесь как впрочем и далее неуместно какое-либо сравнение. Мы вряд ли уступаем США в уровне психопатологии, но количество специалистов действующих области психического здоровья психиатров психотерапевтов психологов психиатрических медсестер (с высшим образованием) и социальных работников примерно в 10 — 15 раз меньше. Поэтому целью данного анализа является не сравнение, а выявление и изучение тенденций в их социально экономической и исторической перспективе. С этой же точки зрения следует рассматривать и американские данные об экономике сохранения психического здоровья где наблюдается беспрецедентный рост расходов. Например, бюджет Национального Института Психического Здоровья США с 1945 года до 1996 года увеличился с 1 млн 119 тыс долл. До 661 млн 290 тыс долл немыслимая цифра — 59000%! При этом в данные 1996 года не включены средства федерального правительства США, выделяемые Национальной Ассоциации Охраны Психического Здоровья и на борьбу со злоупотреблением наркотиками, бюджет которых составляет около 2 миллиардов долларов. А совокупные расходы всех организаций, занятых или привлекаемых к охране психического здоровья в США только за период с 1969 по 1990 год увеличились в 8,6 раза с 3,3 млрд долл до 28,4 млрд. долл. В области психиатрии и психотерапии, где стоимость лечения и общие затраты росли за последние десятилетия почти в 3 раза быстрее, чем в соматической медицине. Официально констатируется, что спрос на психиатрическую и психотерапевтическую помощь и особенно на амбулаторное лечение в последние десятилетия постоянно превышает спрос на услуги общей медицины, что требует пересмотра системы предоставления такой помощи пациентам и расширения перечня страховых случаев в психотерапии».

Как мы понимаем у нас все далеко не столь гладко. Престиж и популярность услуг психолога и психотерапевта остается не очень высоким. Это может быть объяснено тем, что у нас те факторы, которые в результате многих лет работы удачно сработали на Западе попросту не действуют.

Государственная поддержка деятельности профессионального сообщества психологов и психотерапевтов почти отсутствует (многие наши коллеги считают, что это само по себе очень хорошо, главное, что не трогают! ) .Почему власть смотрит на психолого-психотерапевтическую сферу отстраненно? С точки зрения финансового оборота эта область относится к мелкому бизнесу, неинтересному ни для налоговых органов (контролировать консультативный процесс практически невозможно), ни для прямых государственных инвестиций ( невозможно рассчитывать на прямую экономическую выгоду). Государству проще создать в крупных городах единую муниципальную психологическую службу, состоящую из недавних выпускников психологических факультетов, которая будет обслуживать людей с невысокой степенью платежеспособности, нуждающихся в получении быстрой психологической помощи. Заниматься поддержкой высокопрофессионального сообщества психологов и психотерапевтов государству, почему-то не с руки — раз профессионалы, да еще и платные, то пусть выживают самостоятельно.

Те, кто не любят нашу отрасль наверняка скажут, что во всем виноваты мы сами со своей недостаточно высокой подготовкой и наличием шарлатанов, использующих бренд психолога .Конечно, у нас есть недостаточно квалифицированные специалисты, однако их процент вряд ли выше, чем процент малоквалифицированных экономистов и юристов, падение профессионализма — бич сегодняшнего рынка труда, а от шарлатанов мы не защищены законами, которые так и не принимается.

Основных причин недостаточного престижа профессии психолога и психотерапевта несколько. Первая кроется в самом российском менталитете, одной из главных характеристик которого является подсознательная установка на чудо, на мгновенный результат, происходящий с человеком сам по себе без каких бы то ни было усилий с его стороны и нежелания проделывать продолжительную кропотливую работу над собой. Это глубинное свойство русской психики усилилось за последние два десятилетия благодаря стараниям СМИ, нацеливающих людей, особенно молодых на получение быстрого, ничем не подкрепленного результата во всем — в бизнесе, в карьере, в устройстве личной судьбы, мол, главное, чтобы человек отбросил все комплексы, включая и моральные ценности и поверил в удачу. Потому в России хорошо продаются те психологические услуги, которые нацеливают на быстрый результат — НЛП, лайф-спринг, квази-эзотерические практики.

Вторая причина заключается в том, что это новая область знания, к которой сознание людей еще не привыкло и которая напрягает потому что она связана с необходимость платить деньги за неощутимый результат. Помноженная на традиционную недоверчивость нашего народа профессия психолога и психотерапевта воспринимается как обычной разговор, за который почему-то требуется плата .как мыслит герой книги Бориса Минаева «Психолог, или ошибка доктора Левина», отказывающийся давать гонорар за психотерапевтические услуги со словами:» Это что, поговорил час и за это платить деньги?». Подобное отношение особенно проявляется по поводу услуг немедицинских психологов и психотерапевтов и почти не касается психотерапевтов медицинских, специфику работы которых и отличие от психиатров понимает не более 3 процентов населения.

Третья причина кроется в падении уровня знаний и культе воинственного невежества, связанного с образовательной политикой государства за два последних десятилетия и усиленного стараниями СМИ, получившими от государства бесплатную лицензию на воспитание людей и формирование идеологии.. Если в сегодняшней России 31% населения считает, что солнце вращается вокруг земли, то на что могут рассчитывать психотерапевты? Люди не понимают, что это за услуга и что от нее можно получить, кто такие психологи и психотерапевты, чем они отличаются друг от друга. СМИ освещают работу психологов и психотерапевтов или негативно, приписывая им меркантильность и жажду манипулирования людьми, или несерьезно, приглашая профессионалов на крайне легкомысленные или примитивные ток-шоу. Отдельные люди, воспитывавшиеся в перестроечного интеллектуального примитива нередко отождествляют психолога с психиатром, о работе психотерапевта имеют самое смутное представление и нередко убеждены, что если ты посещаешь психолога, то психически неадекватен, а значит и сам больной, то есть псих. Кто не сталкивался с подобной малокультурной и неприятной глупостью?

И, наконец, четвертая причина — это все-таки мы сами и наши профессиональные недоработки. Мы недостаточно активны и в интернете и в своей офлайновой деятельности в объяснении ценности психологии и психотерапии для современного человека и отличии психиатрии, психотерапии и психологии. Возможно мы не очень верим в то, что подобная работа в конце концов даст свои благие плоды и общество повернется к нашей профессии. Конечно, мы не можем избавить все российское общество от невежества и сползание в варварство, но свою часть работы мы все-таки вполне способны сделать.

Дело в том, что мы занимаемся внутренними проблемами человека, профессиональное рассмотрение которых далеко не всегда интересно обществу. А освещать ( причем делать это интересно) социально психологические аспекты каких-либо новостных событий большинство психологов не очень-то умеет. Но если мы сами избегаем активности в этом направлении, мы автоматически становимся неинтересны подавляющему большинству серьезных СМИ. Научиться профессионально, грамотно, интересно для читателей, слушателей и зрителей давать комментарии на подобные события — это может быть наилучший для нас шанс привлечь к себе внимание вначале СМИ, затем государства, которому потребуется от нас и аналитика, и договорная работа по оздоровлению психологической атмосферы в обществе, и помощь для снижения психологической напряженности стране, а затем и общества, и отдельных людей.

Могу сослаться на собственный пример. Уже несколько лет я являюсь экспертом всемирного русского радио «Голос России», где я дал около сотни интервью по самым разным общественно значимым событиям. Эти передачи проходят в 60 странах мира и их слушают миллионы людей. Подобная деятельность привлекла ко мне и другие каналы радио и телеканалы России, число которых постоянно увеличивается. Конечно, психолог не должен становится медийной фигурой, который целыми днями ходит из одной студии Останкино в другую. Тем не менее и журналисты и слушатели передач неоднократно и писали, говорили мне, что послушав подобные передачи, где психолог каким-то образом комментирует события жизни они задумались о том, какая это все-таки интересная профессия психология и психотерапия и почему ее мнения не спрашивают при принятии каких-то важных решений.

Я предложил бы всем психотерапевтам, активно продвигающим свои услуги в интернете комментировать новости, происходящие в мире с позиции психотерапии и психологии как в виде статей и специальных постов в ЖЖ, так и с помощью видеороликов. Может быть ввести такую рубрику на сайте ОППЛ, предложив всем заинтересованным специалистов участвовать в подобной работе и даже организовать некое информационное дежурство, чтобы профессионалы комментировали наиболее важные события и процессы, происходящие в мире, попутно рассказывая интересные вещи о своей профессии? Уверен, что от такого разворота к миру профессиональное сообщество только выиграло бы.

На сегодняшний момент получается так, что главной силой, стремящейся обеспечить профессии психолога и психотерапевта должный престиж — это сами психологи и психотерапевты и прежде всего ОППЛ, профессиональная психотерапевтическая лига. Но и ее возможности небезграничны, потому нам требуется надежное партнерство со стороны государства и общества. Чтобы это произошло нам необходимо проделать серьезную работу для того, чтобы получить заказ от государства на выполнение разнообразной работы по стабилизации психологической атмосферы страны не идеологическими, а психолого-психотерапевтическими средствами. Если мы сумеем получить подобный заказ, то это будет очень серьезным признанием значимости нашей работы.

Получение госзаказа со стороны государства разумеется при полной идеологической и творческой независимости — это задача максимум. Более реалистичная задача —получение такого заказа от общества, от общественных институтов, от бизнеса, при благожелательной поддержке со стороны государства, как собственно существует и на Западе.

Чтобы выйти на подобный уровень необходимо неуклонное повышение профессионального психологического и психотерапевтического мастерства. В ОППЛ прекрасно организованный процесс постоянного обучение различным системам, методам и модальностям. Однако для создания новой парадигмы человеческого саморазвития на мой взгляд требуется более консолидированная работа. А то, что подобная парадигма обязательно должна появится — это острая необходимость и условие выживания человечества. Ранее уже говорилось о психосинтезирующей природе психологической и психотерапевтической практики. Психосинтез — хорошая идеологическая площадка для работы над созданием новой парадигмы в нашем деле. Предлагаю сделать при создающейся секции психосинтеза постоянно действующий семинар по обмену различными практическими методиками, которые мы несмотря на свою принадлежность к разным школам и модальностям периодически заимствуем из других направлений. Если эти проблемы будут серьезно и совместно обсуждаться это будет на пользу всем практикующим представителям психотерапевтического сообщества.

10. ЧТО ДЕЛАТЬ

В мире и в России происходят противоречивые процессы, требующие специального изучения. С одной стороны многим российским специалистам может показаться, что интерес людей к психологии и психотерапии и желания работать со специалистом по сравнению с психотерапевтическим бумом 90-х годов несколько снизился. Но с другой стороны мы видим — во всех странах мира растет интерес к психологии. Выпускается огромное количество литературы — и серьезной, научной, и популярной, массовой. Люди интересуются и поведенческими направлениями психологии и такими таинственными сторонами психики как подсознание. Последние годы исследователей разных стран все больше интересует феномен сознания — согласно статистике индекс цитирования исследований сознания даже обогнал научно-исследовательский интерес к бессознательной сфере. Все больше внимание привлекает тема «конструирования реальности», что проявляется во всех областях жизни — от экспериментальных лабораторий и когнитивных исследований до голливудских блокбастеров, где подобная тематика изображается в гипертрофированно искаженном виде. На психологов и психотерапевтов, в особенности тех, что владеют практическими психотехнологиями все чаще смотрят с надеждой, как на людей знающих, где же выход из индивидуального и всеобщего тупика? Все громче звучат раздаются голоса, что мы вступаем в «психозойскую» эру. В России этот интерес еще до конца не оформился и не превратился в устойчивый спрос населения на услуги психолога и психотерапевта и до сих пор преобладает краткосрочная психотерапия.

Однако время расцвета психологии и психотерапии не за горами, причем все больший интерес к ней будет проявляться не только стороны общества, но и государства, которое рано или поздно поймет, что без участия психологов и психотерапевтов нет ни социально-политической и психологической стабилизации, ни модернизации страны. Потому нам необходимо выстроить продуманную программу партнерства с государством, в которой мы, сохраняя свою творческую независимость можем часть своей свободной энергии и сил отдавать реализации госзаказа на ту или иную профессиональную работу, которую мы можем выполнять. Причем мы должны помочь государству, у которого просто нет понимания роли психологического фактора сформировать подобный государственный заказ не только на исследовательскую, но и на практическую психолого-психотерапевтическую работу, которая сегодня происходит в России только по отраслевому принципу.

Но для выполнения подобной высокой миссии психотерапевтическому сообществу России необходима определенная степень свободы, в том числе и законодательной. Российским психотерапевтам трудно сегодня выполнить ту высокую миссию, которая возложена на них историей и судьбой пока они находятся под юрисдикцией психиатрии. Нет спору — психиатрия выполняет очень важную роль в нашем государстве и обществе, препятствуя росту психических заболеваний.

Однако эта охранительная роль не помогает целям развития, в том числе и личностного, которые стоят сегодня перед каждым человеком и страной. Давно настала пора провести четкую демаркационную законодательную линию между собственно медицинской психотерапией, выполняющей благородную задачу лечения и профилактики психических болезней и между психотерапией человеческого благополучия и развития, занятой работой со здоровыми людьми, стремящимися от хорошего к лучшему. Аура клиники, тем более психиатрической, искусственно окружающей психотерапевтическую работу явно не способствует поиску подлинно здоровых методов работы с проблемной личностью. Если специалисты, работая с пограничными синдромами будут если не в прямом, то в переносном смысле много кратно повторять аффирмацию «человек болен», то это никак не будет способствовать его выздоровлению. Подобный шаг был бы весьма полезен и для улучшения внутрироссийского и международного имиджа самой психиатрии, которую критики России на Западе нередко называют «карательной».

Но чтобы желанное освобождение произошло, необходима большая систематическая разъяснительная работа на конференциях, в прессе, СМИ, борьба на законодательном уровне. Эта борьба неотъемлема от постоянной работы по повышению престижа профессии психотерапевта и психолога и повышения профессионального мастерства наших специалистов. Главное —самим поверить в успех подобного предприятия и помнить — победа любит упорных. Тогда желанная свобода будет завоевана и праздник постепенно придет и на нашу психотерапевтическую улицу.

ЛИТЕРАТУРА

Ассаджиоли Р. Психосинтез. Принципы и техники. М., 1997.
Ассаджиоли Р. Психосинтез. Теория и практика, Киев, 2002.
Бурно М.Е. Клиническая психотерапия. М.: Академический проект, ОППЛ, 2007,719 с.
Егоров Б.Е. Российский клинический психоанализ — новая школа. М.: Академический проект, ОППЛ, 2002,528 с.
Завьялов В.Ю. Необъявленная психотерапия. Библиотека психологии, психоанализа, психотерапии под редакцией профессора В.В. Макарова. М.: Академический проект, 1999,250 с.
Катков. А.Л. Манифесты развивающей психотерапии. Московский психотерапевтический Академический Проект, 2000,240 с.
Ключников С.Ю. Восточная ориентация русской культуры. М., Беловодье, 1997.
Ключников С.Ю. Мастер саморегуляции.М., Беловодье, 2009. 416 с.
Макаров В.В., Свидро Н.Н. Всё о Профессиональной психотерапевтической лиге в 2000 году. М.: 2000,209 с.
Макаров В.В. Избранные лекции по психотерапии. 2-е. изд., перераб. и доп. М.: Академический проект, 2000,416 с.
Макаров В.В. Психотерапия нового века М.: Академический Проект, ОППЛ, 2001,496 с.
Макаров В.В., Катков А.Л. Проект Федерального Закона Российской Федерации «О профессиональной психотерапевтической деятельности». Научно-практический журнал.
Русский узел евразийства. Сборник трудов евразийских мыслителей. М., Беловодье, 1997.
Стехликова Д.А. Психотерапия в зеркале культуры. Независимый психиатрический журнал №2,1999, с. 58-68.
Учебник Психотерапия. Под ред. Б.Д. Карвасарского. СПб: «Питер», 2000,544 с.
Эйдемиллер Э.Г., Юстискис В. Психология и психотерапия семьи. СПб.: ЗАО «Издательство Питер».