С.А. Собакин. Терапия творческим самовыражением.

Рубрика «Творчество психотерапевтов»

ТЕРАПИЯ ТВОРЧЕСКИМ САМОВЫРАЖЕНИЕМ

Сергей Анатольевич Собакин (творческий псевдоним — Sergio Sobatini),
прозаик, поэт, композитор, член ОППЛ,
г. Москва

Здравствуйте, дорогие читатели! Сегодня, как вы, наверное, догадались, я бы хотел поговорить о творчестве и психотерапии, а также о том, как эти два понятия можно переплести и использовать как психологическую самопомощь.

По образованию я культуролог и уже давно занимаюсь творчеством во всех его проявлениях. С самого раннего детства я начал танцевать на профессиональном уровне, а когда немного подрос, то увлёкся и музыкой (гитара, барабаны). Дальше было больше — я открыл свою студию звукозаписи, где работал аранжировщиком, вокальным продюсером и поэтом-песенником. Много позже я начал писать стихи, и в конце концов с головой ушёл в писательство. Про увлечения, которые так и не переросли во что-то серьёзное и профессиональное, и вовсе можно написать отдельную статью-заметку. Среди прочих хобби были попытки освоить музыкальные инструменты, такие как контрабас, бас-гитара, труба, флейта, этническая перкуссия, клавишные и др. Также в своё время я испытывал слабость к фотографии, дизайну, видеомонтажу, рисованию, да и ещё много к чему весьма занимательному.

Но всё это, дорогие читатели, просто лирическое отступление...

А теперь к делу.

Я уже давно увлекаюсь психотерапией и даже состою в Профессиональной психотерапевтической лиге, которая занимается вопросами душевного здоровья наших соотечественников и не только.

Именно здесь, в лиге, я вплотную познакомился с методом профессора с мировым именем М. Е. Бурно — терапией творческим самовыражением. Я слышал об этом методе ещё задолго до того, как увлёкся психотерапией и психологией.

Сначала, как и все обыватели, я думал, что эта методика не что иное, как просто одна из разновидностей арт-терапии, где вам предлагается душевно (духовно) исцелиться, прибегая к какому-либо виду творчества — сказкотерапии, музыкотерапии, терапии рисунком и т. д. Но, как оказалось, полностью осознал я это не так давно: терапия творческим самовыражением — это нечто большее, чем просто какая-то отдельная психотерапевтическая методика; это — целая наука, школа, которая призывает нас заниматься творчеством на протяжении всей нашей жизни, представляя, что сама жизнь и есть творчество. Чтобы вы понимали, это когда вы живёте творчеством, творите каждый день, воспринимая свою жизнь как высший дар, как искусство.

Искусство жить, в моём понимании, и есть главный лейтмотив терапии творческим самовыражением, так как этот метод не отделяет творчество от повседневной жизни; тогда как для хобби, к примеру, вы специально выделяете время — скажем, несколько раз в неделю по два часа. Нет, наоборот, — вы живёте и творите одновременно. И тогда вы ясно начинаете понимать, что любое, даже самое обыденное дело может являться творчеством: чтение интересной, созвучной вашей душе и вашему характеру книги, прослушивание любимой музыки, рассматривание картин, поход на концерт.

Так в чём же уникальность терапии творческим самовыражением? А в том, что даже самые обыденные, повседневные действия могут и должны восприниматься как творческий процесс: прогулка по парку, созерцание природы, приготовление еды, уборка по дому, поход в магазин, просматривание интересной телепередачи, наведение «марафета» для ужина с важным человеком и т. д. А если к этому всему присоединить ещё и любительское (а может, полупрофессиональное или профессиональное) умение, такое как, например, сочинительство, то можно и вовсе преуспеть в совмещении приятного с полезным. Таким образом можно помочь себе вылезти из дебрей всепоглощающей апатии, меланхолии, плохого настроения, забыть про вечные душевные терзания и поиски смысла жизни, ибо смысл жизни и заключается в том, чтобы жить, превращая рутину в увлекательное путешествие, а серые будни — в искусство.

И ведь здесь, в терапии творческим самовыражением, не говорится о творчестве как об обязательном профессиональном навыке, который будет использован человеком для получения средств к существованию, — нет. Как я говорил выше, если человеку удастся зарабатывать деньги, всецело посвятив себя искусству, — это, без сомнения, будет двойной успех. Но и без этого, без профессионального владения каким-либо искусством, можно и нужно помогать себе, чтобы не думать лишний раз о несправедливости бытия, смысле жизни и безвыходности своего положения, постоянно пребывая в изнуряющей до отвращения депрессии, изматывающей до предела тревожности и сковывающем до оцепенения страхе.

В следующей цитате, которую я взял из собственной статьи «Непрофессионализм», посвящённой творческим профессиям, говорится именно об этом аспекте терапии творческим самовыражением: «Другое дело, когда творчество используется, например, как психотерапевтический приём и служит инструментом для того, чтобы больной, страдающий неким душевным расстройством (временным или хроническим), мог посредством искусства и соприкосновения с оным окунуться в другую реальность, переключить болезненную доминанту и таким образом хотя бы на время избавиться от гнетущих его нутро проблем и тягостных раздумий. В этой ситуации, разумеется, такое дилетантство станет спасением для страждущего, который отвлечётся от своей болезни и будет творить (даже если это далеко не профессиональное творчество), создавая что-то светлое и позитивное. Так он уменьшит свои страдания, изольёт душу на бумагу (если мы говорим о писательстве и живописи), тем самым облегчив свою тяжёлую ношу, и наконец почувствует хоть и временную, но всё же свободу от застарелой хандры, невыносимо мучительной депрессии и всепоглощающей, удушающей апатии».

Как вы видите из вышеизложенного текста, дорогие читатели, терапия творческим самовыражением достаточно гибка и универсальна, что позволяет ей быть одинаково эффективной как при лечении пограничных состояний (расстройств), так и в более тяжёлых случаях.

И как же всё-таки этот метод, как мне кажется, созвучен с религиозным мировоззрением! Ибо мы созданы по образу и подобию Божьему, как говорится в Священном Писании. А ведь Бог и есть — Творец, Творец всего сущего. Так ведь и мы можем и должны быть творцами — творцами своей жизни, где будем созидать во имя любви и добра. Как считаете?

В заключение

(Мой личный опыт применения ТТС)

Дорогие читатели, ниже я привожу в пример небольшой фрагмент из предисловия к моему роману «Странник», а также отрывок из статьи, посвящённой публикации моего дебютного мини-романа «Лекарь» в апрельском номере журнала «Москва» (2022 год), где я во всех подробностях описываю творческий процесс; а именно — работу над книгами, в которые я вложил всю свою душу, и где я через призму обретённых с ходом жизни знаний и опыта (изучение религий мира, православия, философии, психологии, психотерапии, в частности — метода терапии творческим самовыражением по М.Е. Бурно) показываю на собственном примере, описываю на деле, как уникальная методика ТТС может быть использована в целях профилактики психоэмоциональной лабильности, коррекции душевного равновесия и психологической самопомощи.

Фрагмент предисловия из романа «Странник»: «Говоря о творчестве, заметил одну интересную вещь: через преодоление себя каждый божий день мне мало-помалу удавалось-таки погружаться в другую реальность и уходить от своего состояния (депрессивность, ипохондрия), но, честно скажу, иногда это больше походило на противостояние двух миров, двух «я» — злого и доброго. Как будто ангел шептал мне на правое ухо: «Серёжа, продолжай свой труд, закончи начатое!», а бес в левое ухо приговаривал: «Да зачем тебе это всё? Бросай ты эту затею! Пойдём лучше пиво попьём и полежим на диване!» И так было почти каждый день...

Так к чему это я? Да к тому, что творчество, в моём понимании, имеет две грани, две правды: с одной стороны, ты готов творить и тебе нравится сам процесс, с другой — лень и праздность не дают тебе покоя и так и норовят сбить тебя с толку. И внутри, на уровне подсознания, ты понимаешь, что тебе нужно дальше делать своё дело, чтобы психотерапевтически уйти от реальности, переключить болезненную доминанту (что правда работает и помогает отвлечься от насущных проблем). Однако страх, что у тебя ничего не получится, и вопрос «а кому это вообще надо?» мешают осуществить свою мечту, закончить начатое и добиться заслуженного успеха. А ведь теория верна, когда ты понимаешь, что в первую очередь это нужно не кому-то, а именно тебе. Вот тогда-то ты становишься полноценным и самодостаточным человеком, который не зависит от чужого мнения и никому не пытается понравиться, страдая грехом человекоугодия, только если Всевышнему, Которому на самом деле есть до нас дело.

Про психотерапевтический эффект писательства говорить излишне, но я всё же упомяну, что ведение дневников — наверное, самый известный психотерапевтический метод в мире. И мало того — он является самым доступным: нужны только бумага и ручка, ну или печатная машинка, кому как нравится. Остальное за малым — бери и описывай то, что происходит, или происходило, или даже будет происходить в твоей жизни. Всё до банальности просто. Никто тебя не осудит и не скажет, что ты неправ или в чём-то виноват, по крайней мере, на стадии создания произведения. Ну а дальше... А дальше, когда ты сдашь книгу в печать, только одному Богу известно, будет ли спрос на твою писанину, найдётся ли на тебя читатель и не сожрут ли тебя критики с потрохами после выхода твоей книги в свет...

Но вернёмся к психотерапии. В моем понимании, когда человек ведёт разговор с дневником, изливает свою душу на бумагу, он таким образом оказывает себе психологическую помощь, что не может не быть полезным в любом случае. Как минимум он отвлекается от жизненных проблем, что гложут его дни напролёт, а как максимум помогает себе проработать застарелые травмы, оценить по-новому критические моменты своей жизни, прожить заново и переосмыслить наболевшее за долгие годы и, возможно, избавиться от психотравмы или значительно ослабить её тонус.

На бумаге оживают герои и различные миры, и ты проживаешь жизнь вместе с ними (ты можешь быть кем угодно, где угодно, сколько угодно), попадая в передряги закрученного сюжета, путешествуя вокруг Земли и покоряя неизведанные галактики, что находятся за миллионы, миллиарды световых лет от нашей Солнечной системы. И это ли не прекрасно? Ты как бы разговариваешь через письмо с вечностью и видишь великих творцов, что создавали свои шедевры до тебя. Я, если бы была такая возможность, писал бы не отрываясь, целыми днями, чтобы трансформировать свои негативные мыслеформы в виде переживаний и страхов во что-то позитивное и, что немаловажно, продуктивное — то, что может быть полезным как для меня, так и для общества.

Я прибегнул к такому способу, чтобы отчасти избавить себя от мыслительной жвачки и чтобы пустить энергию в другое русло — творческое созидание, что намного лучше, нежели психологическое самобичевание и душевное/духовное саморазрушение».

Отрывок из статьи, посвящённой публикации мини-романа «Лекарь» в апрельском номере журнала «Москва» (2022 год): «В конце февраля 2019 года, дабы заглушить неуёмную боль от внезапно настигшей меня депрессии и переключиться от тягостных и мучительных душевных терзаний, я сел за письменный стол. Вдохновившись подвигами святых угодников и их житием, я приступил к написанию сего произведения.

Не могу сказать, что работа шла легко и всё давалось просто и играючи. Наоборот — мне казалось по неопытности, что я пишу очень долго, нудно и скучно, отчего, бывало, я впадал в меланхолию и несколько раз даже пытался бросить начатое. Но что-то, а точнее кто-то, внутри меня говорил: «Ты обязательно должен закончить задуманное, ибо это стоит намного больше, чем ты думаешь…» Да, соглашусь, звучит пафосно, но именно так я это ощущал. Я постарался упереться рогом и, не давая себе ни единой поблажки, планомерно шёл к цели. Как я уже сказал, какие-то страницы шли легко, какие-то — весьма туго и трудно. Над сюжетом и героями я не думал и заранее ничего не прорабатывал, даже не составил план произведения. Я писал — как видел, как чувствовал, как дышал. Для меня до самого конца оставалось загадкой, чем же закончится эта увлекательная история. Каждый раз, когда я садился за стол, брал перьевую ручку и пребывал в творческом процессе, я будто бы погружался в другой мир, что позволяло мне хотя бы на время уйти от множества проблем, которые на тот момент довлели надо мной. Для меня написание этого романа было сравнимо с приключением, которое я сам же себе и устроил. Я творил эту историю и словно бы смотрел некое кино или телесериал, с нетерпением ожидая новой серии, чтобы окунуться в волшебный мир собственного кинематографа, где я являлся и режиссером, и главным героем, и сценаристом».

Как видите, дорогие читатели, в какой-то период жизни я всецело погрузился в творчество, в частности в писательство, которое не раз помогало мне. Что немаловажно, оно и по сей день помогает бороться с психоэмоциональными «неровностями» и существенно облегчает преодоление депрессивных эпизодов, которые нет-нет да и проскакивают с ходом жизни, периодически загоняя меня в угол невротического «удушья», морального опустошения и душевного бессилия. Поэтому, следуя методу ТТС, который предлагает нам изучить элементы психиатрии и основы характерологии на примере известных творческих личностей с последующим применением полученных знаний для дальнейшего творческого самовыражения посредством любого вида искусства (будь то живопись, писательство, музыка, скульптура, танец — что душе угодно! ), я решил углубиться в изучение творческого пути и биографических подробностей созвучных моей душе известных, великих людей, в частности писателей (Чехов, Булгаков, Достоевский, Гоголь). Как гласит терапия творческим самовыражением, такой творческий поиск способствует лучшему пониманию себя и окружающих людей (разность характеров); принятию своих достоинств и недостатков как данность и некую уникальность, неповторимость среди разнообразия человеческих миров; вхождению в состояние вдохновения, которое позволяет не зацикливаться на своих негативных ощущениях (депрессия, апатия, тревожность, страх и т. д.) и творить, переключаясь с болезненной доминанты на волну «светлой грусти» и романтического настроения.

Ниже, дорогие читатели, я приведу несколько отрывков из своего эссе «Мистика в моей жизни», в котором говорится о моих творческих муках, преодолении депрессии посредством писательства, творческом поиске и близких мне по духу гениях пера — Чехове, Булгакове, Достоевском, Гоголе — писателях, что творили в жанре мистического реализма. Этот жанр теперь является родным и для меня как для литератора, ибо всё, что затрагивает это направление в литературе — религию, мистику, психологию, психиатрию, философию — является предметом моих многочисленных исследований и размышлений.

Отрывок, посвящённый творческим мукам и преодолению депрессии посредством творчества (писательства): «Шли недели. Я немного углубился в изучение биографии великого писателя, но делал я это, как мне казалось, из праздного любопытства, да и только. Но нет. Всё оказалось куда серьёзней, и со временем я всё более отчётливо стал это понимать и даже принимать, — правда, с большой опаской.

Сначала мне сказал про схожесть со стилем Булгакова мой хороший друг, а позже, когда я освежил в памяти сюжет «Мастера и Маргариты», прочитав несколько статей, посвящённых автору романа, я почувствовал какую-то неведомую, неуёмную тягу к тому, чтобы докопаться до истины. Но, как это часто бывает, сдулся на полпути, потому что просто-напросто не смог справиться с очередным приступом лени, депрессии и уже привычными до боли меланхолией и хандрой на фоне резво наступающей весны, которая уже на полных парах, имея на то все законные основания, ворвалась в наши серые, грязные, остаточно-зимние будни. Не сказать, что весна в этом году была уж прямо той самой типичной весной — тёплой, струящейся, солнечной, со звонкой капелью и радостным щебетанием птичек, совсем недавно вернувшихся в родные пенаты, — но, тем не менее… Весна пришла, а это значит, что все человеческие недуги внезапно обострились. Это весьма грустное обстоятельство не обошло стороной и меня, и я, превозмогая свои физическую и духовную немощи, душевную пустоту, абсолютную апатию и разбитость, всё-таки старался находить в себе силы и работал, хоть и в час по чайной ложке, но всё же… Медленно, но верно продолжал я оттачивать мастерство посредством писания, в том числе и сего очерка. Я пребывал, мягко говоря, в плохом расположении духа, но мне всё же удавалось, хоть и не часто, разыскав на дне своего сознания, в потаённых уголках души, в глубине самого сердца, находить остатки, я бы даже сказал, осколки силы воли, склеивать их воедино и двигаться дальше, познавая сущность бытия и своего существования как внутри социума, так и вне его».

Как известно (и это вовсе не секрет или открытие), в период смены сезонов довольно часто можно наблюдать психоэмоциональную лабильность и обострение соматических недугов. И это касается не только людей с подвижной психикой, ранимых душой, весьма болезненных и чрезмерно чувствительных до любой житейской неурядицы, но и относительно вполне здоровых людей, так как при смене погоды с холода на тепло или с тепла на холод сдвигаются циркадные ритмы и происходит перестройка всего организма, механизмы которого нет-нет да и начинают давать функциональные сбои. Кто-то переносит этот период вполне сносно, без особых потерь и видимых обострений, а кто-то (как правило, люди эмоционально неустойчивые) пребывает в болезненном состоянии, что не может не сказываться на качестве жизни и, как следствие, периодически загоняет человека в ловушку невротического исступления, выйти из которого помогает как раз-таки психотерапия, в частности метод ТТС и, как я убедился на своём опыте, вера во что-то светлое и высокое. В моём случае этим идеалом, абсолютной истиной, стало православие — кладезь знаний и духовная сокровищница. Чего только стоит одна христианская психология, концепция которой построена на догматах Церкви и текстах Священного Писания, где предлагается рассматривать человека, наделённого бессмертной душой, не только с материальной точки зрения, как в светской психологии/психотерапии, но в первую очередь с духовной — как венец Божественного творения. Основоположником православной психологии (психотерапии) является Феофан Затворник — епископ Православной российской церкви, богослов, публицист-проповедник, выдающийся мыслитель и учёный, один из самых авторитетных аскетических писателей, прославленных в лике святых.

Отрывок, посвящённый творческому поиску и созвучных, близких мне по духу людей — великих писателей, русских классиков (Чехов, Булгаков, Достоевский, Гоголь): «Когда я начал писать свои дебютные работы, то каким-то таинственным образом стал замечать, что Гоголь, Достоевский, Чехов, Булгаков мне очень близки — как люди, как писатели, как творцы. И это невозможно объяснить. Я будто чувствую некую сопричастность с чем-то сакральным, потаённым; хотя, повторюсь, фактически не знаком с их творчеством. Но раз за разом я стал всё больше убеждаться, что эти люди что-то да и значат в моей судьбе.

Каково же было моё удивление, когда на следующий день мне написал мой друг и сказал, что мои произведения (мини-роман «Лекарь» и рассказ «Алешка»), которые он прочитал в апрельском номере известного толстого литературного журнала «Москва», напоминают ему творчество великой четвёрки! Я одновременно испытал восторг, страх и бесконечную благодарность. Мистика, да и только, подумал я.

И все эти писатели, как известно, страдали от того или иного душевного расстройства. Гоголь — от шизофрении, Достоевский — от эпилепсии, Булгаков — от наркозависимости и различных фобий, Чехов — это вообще отдельная история. Антон Павлович, как и Булгаков, был врачом, а по совместительству ещё и законченным психастеником, весьма тревожно-мнительным, вечно сомневающимся человеком, склонным к ипохондрии. И в его творчестве, наряду с остальными писателями из великой четвёрки, тоже присутствовало достаточно мистики. Взять хотя бы повесть «Чёрный монах». Так что я бы ещё поспорил, почему Чехова не включили в список гениальных мистификаторов. Видимо, не досмотрели?..

И какой же вывод? Все эти великие писатели страдали душевными недугами, которые позволяли им видеть то, что сокрыто от других; а именно — мир духовный, что был спрятан от нас Богом посредством кожаных риз, надетых нам на глаза, дабы мы не сошли с ума, если вдруг увидим что-то сверхъестественное (духов, ангелов, бесов).

Я, надо признаться, периодически пребываю в состоянии, которое можно назвать депрессией, апатией, безысходностью, унынием, «вязкой грустью», тоской зелёной. А порой и вовсе меня накрывает одеялом всепоглощающей тревожности, которая не отпускает ни днём ни ночью и парализует все чувства, мысли, намерения к действию, силу воли, загоняя под «хрустальный» купол, под которым хоть и бывает спокойно, но уж очень дискомфортно, как будто ты вечно в тумане. И поэтому я всё чаще спасаюсь творчеством как инструментом психологической самопомощи посредством искусства, которое позволяет мне преобразовывать мои негативные мыслеформы во что-то более светлое, что ли, и тем самым переключить внимание с болезненной доминанты на вдохновляющую волну «светлой грусти и печали» и уйти прочь от застарелой хандры и бесконечных душевных терзаний. Хотя, если хорошо подумать, то без этих самых терзаний не родилось бы ни одной идеи для написания рассказов и романов, которые дают мне возможность убежать от изматывающей душу мирской суеты в собственный мир, наполненный фантазией, духовностью, психологизмом и самоиронией. Я могу жить там жизнью, которую придумал сам, и быть кем угодно, где угодно, когда угодно, с кем угодно и сколько душе угодно...

Наверно, поэтому мне по-своему близки русские классики, которые писали в жанре мистического реализма, но которых я, по сути, совсем не знаю. Ибо они страдали, мучились и находили утешение лишь только когда творили, создавая шедевры мировой литературы, в которых искали ответы на самые важные, извечные вопросы: в чём смысл жизни? каково моё предназначение? что есть любовь?»

Из вышеизложенного отрывка, дорогие читатели, следует, как мне видится, следующее: граница между условной нормальностью и помешательством (гениальностью) весьма условна и предстаёт перед нами не в виде маленькой чёрточки, перешагнув которую ты вдруг становишься гением — в лучшем случае, а в худшем — сумасшедшим, — нет, всё намного сложнее. Эта условная черта имеет гораздо большие размеры, сравнимые разве что с несколькими футбольными стадионами, пересечь которые ещё нужно постараться.

И, как мы можем наблюдать на примере всемирно известных писателей, если бы они не страдали различными психологическими/психическими недугами, то возможно, мир никогда бы не увидел выдающиеся произведения искусства — шедевры мировой литературы.

Но, повторюсь, это совсем не означает, что простой человек, не одарённый свыше, не может заниматься творчеством как приятным времяпровождением или, как я говорил выше, в целях психологической самопомощи при различных расстройствах. Главное, чтобы страждущий не претендовал при этом на звание великого мастера и мог критически оценивать своё творчество, или за него мог это сделать его лечащий врач, ибо не всё творчество можно назвать искусством — это нужно чётко понимать и по возможности разграничивать.

В завершение, дорогие читатели, хотелось бы поделиться своим очерком «Первопроходец», где говорится о моих искренних попытках побороть свои страхи и депрессию; о прозрении и осознании того, как обыденность повседневной жизни можно и нужно трансформировать/разукрашивать (по методу ТТС), чтобы жизнь была в радость, и вся рутина тусклых будней вдруг превратилась в искусство — искусство жить!

Первопроходец

Вчера мы праздновали день рождения моего сына. Очень знаменательное событие для нашей семьи. Ровно четыре года назад, когда он появился на свет, я испытал всю гамму чувств: от любви, трепета и восторга до крайней степени противоположности — страха, печали и даже уныния. Я понимал, что на свет появился маленький человечек, за которого нужно нести ответственность, наставлять, воспитывать, обеспечивать — то есть стать родителем, другом и опорой, как когда-то были для меня мои мама и папа.

Мой сын помог мне вновь обрести себя, открыть в себе давно забытого ребёнка — в хорошем смысле слова, конечно. Я смотрел на его первые реакции, действия, шаги и по-настоящему дивился увиденному. Ведь то, что для нас является давно приевшимся и подходит под описание житейской бытовухи и тусклой повседневности, для детей — открытие, путешествие первопроходца. Его, казалось, волновали старые, забытые и простые вещи: запах цветов, зеленеющая трава, вода в ручейке, камешки, песок, солнце, небо — словом, всё то, что для взрослого человека звучит как обыденность.

Его первые слова, первые шаги, первые успехи и разочарования — как же это всё неподдельно и увлекательно! В какой-то момент мне тоже захотелось присоединиться к его удивительному приключению. Я начал заново интересоваться простыми вещами — познавать жизнь и окружающий мир через призму детского восприятия. Какое-то время у меня это довольно хорошо получалось, но потом я снова скатился до взрослого сознания и вновь вернулся в жестокую реальность — рутину трудовых будней, которая высасывает из нас все жизненные силы.

В одной из моих песен есть такие строчки:
«Мудрый не тот, кто много лет про́жил,
Много видал чего, средств приумножил.
Хочешь быть счастлив? Смотри на детей
Им всё равно, что заботит людей…»

Детские искренность, открытость, непосредственность — обезоруживают и заставляют задуматься об истинном предназначении человека, который погряз в пороках и несбыточных грёзах.

Давайте же уподобимся детям и будем нести свет и любовь в этот мир, ибо сам Господь заповедовал нам быть как дети: «…если не обратитесь и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное». (Мф.18:3)

2020 год

В заключение, дорогие читатели, я бы хотел сказать лишь одно: надеюсь, что мой личный пример и опыт, который я получил в ходе изучения метода ТТС, будут вам полезны и послужат лишним подтверждением того, что терапия творческим самовыражением является реальной и весьма доступной методикой, которая работает (в этом нет никакого сомнения) и способна помочь любому человеку независимо от возраста, психологического/психического статуса, положения в обществе, вероисповедания, национальности и взглядов на жизнь.

Сергей А. Собакин (S. Sobatini©)

Июнь 2022 года