Точка зрения. Толчинский. Компьютерные метафоры.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Компьютерные метафоры в процессе обучения. Нейропсихоаналитический вгляд.

Толчинский А.А., MPsy

В американской психологической лексике есть несколько слов про учебу: «to learn, to unlearn, to overlearn» — учиться, разучиться и «переучиться». Последнее понятие на мой взгляд не очень удачно подобрано для описания явления. Обычно под overlearn понимают «заучить до автоматизма», то есть достичь состояния, когда действие перестает быть осознанным, при этом становится быстрым, автоматизированным и бессознательным. Часто этот процесс иллюстрируют обучением водить машину с ручной коробкой передач. Поначалу выжим педали сцепления левой ногой — это вполне осознанное действие, требующее внимания и определенных усилий — действие это вовсе не интуитивно для начинающих. В конце учебы человек приобретает автоматизированный навык выжимать педаль сцепления левой ногой в нужные моменты времени, более того, он или она одновременно переключает передачу правой рукой в координированном и хорошо отлаженном движении. Достижение подобного бессознательного «автоматизма» — это именно то состояние, которое называетеся overlearned behavior. Что происходит в этом процессе обучения нейрологически, хотя бы в общих чертах?

Solms & Turnbull в описании процесса восприятия говорят о том, что общая система иерархична. Например, в визуальном восприятии существуют области, отвечающие за весьма конкретные и простые процессы. Первая зона визуального восприятия связана с сетчаткой глаза и в литературе известна как первичный визуальный кортекс (Solms & Turnbull, 2002, p. 209), который расположен в задней части затылочных долей. Эту зону можно считать «входным каналом» визуальной системы восприятия. Вторая зона прилегает к первой и является «средней» в визуальной системе восприятия (Solms & Turnbull, 2002, p. 209). Она предназначена для специализированных задач визуальной обработки. Более конкретно, она занимается восприятием и обработкой цвета, движения, первичным узнаванием объекта и другими функциями. Наконец, третья зона, расположенная спереди — это высший уровень визуальной системы, который занимается наиболее абстрактными процессами визуальной обработки, которые зависят и от других сенсорных модальностей (Solms & Turnbull, 2002, p. 209). Третья зона участвует в решении арифметических и строительных задач, в написании текстов и пространственном восприятии. Эта зона представляет собой «выход» визуальной системы восприятия; анатомически она расположена на на стыке затылочной, височной и теменной долей мозга.

В процессе обработки визуальных сигналов процесс проходит стадии от конкретных и простых конструкций к все более сложным, например, точка — параллельные линии — металлическая сетка, которая колышется на ветру. При этом нейроанатомически можно очень условно сказать, что «движение восприятия» от простой и конкретной к более сложной и абстрактной обработке постепенно происходит от затылочных областей мозга вперед — в направлении к лобным долям.

Таким образом, в процессе восприятия внешних сигналов наступает момент, когда обработка в значительной степени ассоциативна, более того, она мультисенсорна. Solms и Turnbull условно называют области мозга, в которых происходит этот процесс, термином «ассоциативный кортекс» (Solms & Turnbull, 2002, p. 24). Они поясняют этот термин следующим образом: «Название отражает тот факт, что ассоциативный кортекс участвует в интеграции информации, полученной из разных областей, отвечающих за конкретные сенсорные модальности (Solms & Turnbull, 2002, p. 24)».

Кроме нейроанатомических описаний Solms и Turnbull используют метафору компьютерной директории или папки для пояснения процесса интеграции. Я попытаюсь проиллюстрировать метафору папки на примере конкретного объекта, при этом мне придется привести еще несколько компьютерных метафор.

В процессе развития ребенок рано или поздно узнает объект «собака». Происходит это постепенно, частями, включая аудиальное, визуальное, тактильное восприятие. Во-первых, ребенок узнает звуковые сигналы лая и показывает на лающий объект пальцем; мама или папа называют ребенку объект — «собака», причем ребенок может еще пока не уметь произносить это слово вслух. Во-вторых, ребенок визуально узнает «что-то на четырех лапах». Наконец, ребенок может погладить собаку и тактильно узнать ощущение «мохнатая». Все эти сенсорные ощущения ложатся в одну папку — объект «собака». Рано или поздно в этой папке образуется еще и cлово «собака, » то есть вербальная бирка объекта. Кроме того, в зависимости от особенностей процесса обучения ребенок может ассоциировать с объектом «собака» различные эмоции и разные моторные процессы. Например, ребенок может испугаться собаки и запомнить этот страх и, соответственно, научиться моторному отклику «бежать»; или испытать радость встречи и научиться моторному отклику «погладить». Важно, что вся эта информация, ассоциированная с объектом собака «содержится в одной папке». Чуть более точно, в папке существует управляющий текстовый «файл, » или скрипт, который ассоциативно связывает разные сенсорные компоненты вместе. Кроме того, в папке есть ссылки на конкретные сенсорные области памяти, связанные с этим объектом.

Метафоры управляющего файла-скрипта и web-ccылок несколько ограничены, поскольку нейрологически ссылки на конкретные объекты работают в обе стороны. Например, если ребенок слышит только лай — он ассоциативно придет к папке «собака.» При этом, у него может появиться реакция на лай — моторный отклик «погладить» и тогда ребенок будет пользоваться участками визуальной памяти, в которых описан визуалный объект «что-то на четырех лапах». Моторные реакции ребенка будут тесно связаны с визуальным восприятием. Процесс перехода от конкретного моносенсорного стимула к полному, интегрированному объекту можно сравнить с поиском в интернете по одному ключу — по слову, или по картинке. Поиск приведет в конечном итоге к подробной статье, в котором объект описан «cо всех сторон». (При желании можно эту статью назвать .html файлом.)

Как замечено выше, области мозга, в которых происходит мультисенсорная ассоциация, называются соответственно — ассоциативными. Грубо говоря, в ассоциативной области может лежать всего один управляющий текстовый файл, который связывает вместе разные сенсорные объекты. В файле есть ссылки на место, где эти объекты расположены. Но сами объекты могут располагаться в других областях мозга — например, аудио файл «лай собаки» может спокойно лежать где-то в temporal lobe, или где-то еще. При этом в управляющем файле есть ссылка на конкретное место в temporal lobe, или, возвращаясь к реальности мозга, нейронное соединение с этой областью.

Как все вышеописанное относится к заучиванию движения до автоматизма? Для ответа на этот вопрос стоит вернуться к вождению автомобиля с ручной коробкой передач. Поведенческие психологи утверждают, что когда взрослый человек чему-то учится, то по большому счету он или она изучает очень мало принципиально новых вещей — в поведенческом смысле (Dr. Ingraham, личное сообщение). Для ребенка научиться стоять или ходить — это первый опыт подобных движений, это обучение, на которое ребенок затрачивает значительные усилия. Для взрослого процесс выжима педали сцепления состоит из кусочков, микродвижений, которые взрослому человеку уже хорошо известны. Новой является только сама последовательность микродвижений и запуск всей последовательности в нужный момент. Именно этому взрослый человек и «учится». Если вернуться к компьютерным метафорам, то последовательность микродвижений можно описать, как скрипт, как управляющей текстовый файл, в котором подробно описана последовательность, и есть ссылки на конкретные программы, запускающие каждую отдельное микродвижение. Процесс обучения — это своего рода процесс написания программы — установления последовательности уже известных микродвижений, и процесс отладки программы — то есть нахождения и устранения ошибок. В конце процесса программа готова и, соответственно, может запускаться автоматически, вне зоны сознания. Кроме того, многократное повторение усиливает нейронные связи и таким образом ускоряет действие программы.

При этом программа-последовательность доступна сознательному контролю. То есть человек, хорошо умеющий водить машину с автоматической коробкой передач, может «усилием воли» (с помощью работы префронтальной коры) направить фонарик своего внимания к левой ноге и начать активно думать, как именно он или она выжимает сцепление. Обычно при этом снижается точность и скорость автоматизированного действия. Например, мастер игры в гольф может удивлять своих учеников красотой и точностью движения. Но когда он начинает им объяснять что именно и как именно он делает, он может потерять тот самый знаменитый, хорошо отлаженный удар по мячу, и приобрести его обратно лишь когда перестанет думать о том, что он делает.

Как нейробиологическое описание обучения относится к психотерапии? Разумеется, сложные психические процессы, например, паттерн интеллектуализации тревоги, не являются абсолютно аналогичными вышеописанному процессу заученной до автоматизма цепочки моторных реакций. Тем не менее, практикующим терапевтам хорошо известно, что устойчивые паттерны реакций клиента есть как в индивидуальной терапии, так и в семейной. Понятно, что психологическая защита выполняет определенную функцию и ее нельзя просто убрать, не заменив соответствующей альтернативой. При этом паттерны, которые были адаптивны для человека в детстве, могут быть дезадаптивны для взрослого, но они могут сохраняться вследствие своей устойчивости. Одним из факторов которой может являться вышеописанный механизм заучивания паттерна до автоматизма. То есть заученный до автоматизма паттерн (фактически, условный рефлекс — прим. ред.) поменять значительно труднее, чем виды реакций, не обладающие подобной степенью автоматизма. Как справедливо замечают Solms и Turnbull, этот процесс изменения невозможен без вмешательства сознания. Более конкретно — той его части, которое Дамазио называет расширенным или рефлексивным (Damasio, as cited in Solms and Turnbull, 2002, p.95) — то есть активного, вербального процесса осознания. В терапевтическом смысле подобное осознание часто называют инсайтом.

Осознание на уровне расширенного-рефлексивного сознательного в терминах Дамазио можно назвать интеллектуальным инсайтом, в то время как сочетание рефлексии и одновременного включения «первичного сознательного» в терминах Дамазио можно назвать более полным — эмоциональным инсайтом.

В этом смысле часть процесса терапии — это совместное обнаружение автоматизированных дезадаптивных паттернов и «инактивация» их автоматизма путем включения паузы между стимулом и реакцией — процесса, который модулируется рефлексией и происходит при участии как вербального мышления, так и активного участия ментального агентства, которое психоаналитики называют «Эго», а нейропсихоаналититки — вентромедиальной префронтальной корой (Solms and Turnbull, 2002, p.136). Разумеется, невозможно полностью избавиться от автоматизма; и львиная доля ментальных процессов происходит бессознательно. Тем не менее, в терапии есть шанс сфокусироваться на некоторых ключевых процессах, которые участвуют в формировании конкретной проблемы клиента.

Источники:
Solms, M., & Turnbull, O. (2002). The Brain and The Inner World. An Introduction to The Neuroscience of Subjective Experience New York: Other Press.